Угроза выхода Ирана из ядерной сделки 2015 г., озвученная президентом Исламской республики Хасаном Роухани, выглядит совершенно реалистичной, предсказуемой сама по себе, а также несет ряд выгод и рисков другим игрокам международных отношений как в регионе, так и в мире.

Воинственный либерал

С одной стороны, можно отметить, что Тегеран с оглядкой на традицию агрессивного внешнеполитического поведения на протяжении последних восьми месяцев вел себя достаточно терпеливо, изначально пытаясь определить, с кем и чем он имеет дело в лице Дональда Трампа. Переломный момент, по-видимому, настал в момент майского визита президента США в Эр-Рияд, откуда в адрес Ирана незамедлительно прозвучали грозные обвинения, к тому же сопряженные с подписанием масштабных соглашений в военно-промышленной отрасли. Более того, афронт совпал с днем президентских выборов в Иране, что само по себе породило специфический кризис.

Похоже, если бы Трамп посетил королевство Саудов на несколько недель раньше, где под его визит были собраны все союзники Америки не только на Ближнем Востоке, но и во всем мусульманском мире, экономический и дипломатический "либерал" Хасан Роухани, скорее всего, с треском проиграл бы выборы консервативному оппоненту. Случившееся в саудовской столице поставило Роухани и его сторонников в двусмысленное положение и в дальнейшем вынуждает их быть святее аятоллы Хаменеи в деле утверждения иранского суверенитета.

С другой стороны, серьезность намерений нового Белого дома, как и идейная глубина, а также последовательность его главного обитателя и тогда, и сегодня вызывала сомнения. Отсюда и относительно небыстрое развитие конфронтации.

Имеет смысл взглянуть на ее основные моменты в неспецифическом порядке. Текущий результат - это ужесточение риторики с намеком на повышение ставок.

Унизить Иран

Итак, 15 августа президент Роухани резко осудил введение новых американских санкций против Ирана. По его словам, дальнейшее ужесточение давления может заставить Тегеран выйти из Венских соглашений о судьбе ядерной программы. "Провал санкций и политики сдерживания привел предыдущие администрации за стол переговоров. Если они хотят вернуться к исходной точке, мы тоже можем вернуться к исходной точке. На это нам потребуются не недели и месяцы, а считанные часы", - сказал он, выступая перед депутатами парламента.

По словам Роухани, президент США Дональд Трамп проявил себя ненадежным партнером, неоднократно нарушавшим не только Венские ядерные соглашения, но и другие международные договоренности. "Ему нельзя доверять", - подытожил президент. А это определенный риторический водораздел - осознание Тегераном того обстоятельства, что Белый дом после периода исканий все же отбрасывает линию Обамы на комплексное умиротворение Ирана.

В свою очередь, постоянный представитель США в ООН Никки Хейли (которая во многом неожиданно и неизвестно, осознанно или нет, но играет в действующей администрации роль ястреба) прокомментировала угрозу Роухани относительно возможного выхода страны из ядерного соглашения "в течение нескольких часов" самым воинственным образом.

Посол Хейли отметила, что Иран должен нести ответственность за запуск ракет, поддержку терроризма, пренебрежение правами человека и нарушение резолюций Совета Безопасности. По ее словам, нельзя позволить Ирану использовать ядерную сделку, чтобы удерживать мир в заложниках. В целом само по себе "ядерное соглашение не должно становиться настолько важным, чтобы его расторжение имело глобальные последствия", - сказала посол и добавила, что новые санкции США не имеют отношения к ядерному соглашению Ирана.

Здесь нельзя не отметить вербальное - умышленное или нет - унижение Ирана похожее на то, как Барак Обама называл Россию "региональной державой", которая к тому же плохо справляется со своими обязанностями. Тем не менее на следующей неделе Хейли отправится в Вену, чтобы обсудить ядерную программу Ирана. А это означает, что, по крайней мере, на данный момент венский дипломатический механизм по иранскому вопросу продолжает действовать. Что, скажем, выгодно отличает его от Минского и Нормандского форматов, институциализовавших состояние российской агрессии против Украины.

Летнее обострение

Сам по себе новый этап обострения начался еще в первые летние месяцы. Так, 17 июля глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф прибыл в Нью-Йорк, чтобы в рамках ООН обсудить реализацию так называемого Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) в отношении иранской ядерной программы. Его визит символично совпал со второй годовщиной принятия СВПД в отношении иранской ядерной программы. Стало очевидно, что президент Трамп (сразу после переезда в Белый дом комментировавший этот вопрос осторожно и доверивший обличение Ирана своему тогдашнему советнику по национальной безопасности Майклу Флинну), судя по его новым публичным заявлениям, вопреки условиям венской сделки, не желает продолжать сближение с Тегераном и последовательно снимать санкции.

Предполагалось, однако, что и на резкое обострение Вашингтон не пойдет, поскольку это радикально расходилось бы с позицией европейских партнеров США. Впрочем, за последние полгода стало ясно, что мнение европейцев для Америки Трампа не представляет особой ценности (возможно, с некоторым исключением для Франции). Более того, его администрация начала угрожать Ирану новыми санкциями.

Дело в том, что выполнение плана денуклеаризации, а именно - график снятия санкций, во многом зависит именно от личной воли президента США Дональда Трампа, который в период предвыборной кампании довольно жестко высказывался о ядерной сделке, называя ее одной из ошибок уже экс-президента Барака Обамы.

В первые же дни своего визита Джавад Зариф успел дать интервью телеканалу CNN, где в очередной раз обвинил Вашингтон в нежелании выполнять обязательства по СВПД. "При заключении сделки мы договорились, что единственной структурой, ответственной за проверку ее выполнения, будет МАГАТЭ. И на данный момент МАГАТЭ уже семь раз заявляло, что Иран честно и полностью выполняет свои обязательства", - сказал он. Примечательно, что тогда же президент США и сам признал, что Иран действительно выполняет условия сделки, однако это еще не означает, что Вашингтон не станет вводить новые санкции в связи с ракетной программой Ирана.

Между тем еще 15 июня Сенат США принял новый законопроект о санкциях против Ирана в связи с его ракетной программой. Документ предусматривал введение санкций против лиц, имеющих отношение или оказывающих содействие программе Ирана по разработке баллистических ракет или оружия массового поражения. Отдельно предусматриваются санкции в отношении Корпуса стражей исламской революции (КСИР) и сотрудничающих с ним иностранных лиц.

Претензии Вашингтона

СВПД - соглашение между Ираном и "шестеркой" государств (также известной как "группа 5+1") - пять постоянных членов Совбеза ООН плюс Германия - было подписано 14 июля 2015 г. По плану Иран должен выполнить ряд условий. Например, большая часть иранского обогащенного урана должна быть вывезена за границу, а завод по обогащению топлива "Фордо", предварительно лишенный мощностей для создания оружейного урана, станет научно-исследовательским центром ядерной физики и т. д. Кроме того, Тегеран также обязуется допустить на свои ядерные объекты инспекторов МАГАТЭ - за это страны Запада будут пошагово снимать с Ирана санкции. Но СВПД - это не договор между Вашингтоном и Тегераном, а многосторонний план действий на 10, а по некоторым аспектам на 15 лет по приведению иранской ядерной программы в рамки международных соглашений.

Положения СВПД закреплены соответствующей резолюцией Совбеза ООН, которая была принята единогласно (всеми 15 странами) меньше, чем через неделю после заключения ядерной сделки. Любопытно, что резолюция Совбеза в одной части полностью повторяла СВПД, а в другой - предлагала пути воплощения этого плана в жизнь. Для США (но, похоже, не для Трампа и некоторых его советников лично) затруднительно пойти против этой резолюции, которую они сами поддержали. Это сложно даже по психологическим причинам. Что касается стран ЕС, то они всегда с большой надеждой смотрели на Иран как на серьезный рынок. Снятие санкций было выгодно также и для Китая, Японии, Южной Кореи, Индии - эти страны заинтересованы в развитии экономического сотрудничества с густонаселенным, нефтеносным и даже исторически относительно развитым Ираном. Сами же иранцы никогда не были довольны темпами воплощения СВПД в жизнь. Но процесс эмансипации исламской революции все-таки развивался, и многие транснациональные компании возвратились в страну.

В отношении Ирана долгое время действовали как международные санкции на уровне ООН и ЕС, так и санкции, наложенные в одностороннем порядке. Наиболее ощутимо по экономике страны ударили запреты на покупку иранской нефти, на страхование иранских нефтеналивных судов и ограничения, наложенные на банковский сектор, - в первую очередь вывод Ирана из международной системы SWIFT.

Тем не менее, кроме претензий к ядерной программе Ирана, у США есть еще ряд формальных поводов для ужесточения санкций. Это сама по себе ракетная программа, развитие которой никак не ограничивается на уровне СВПД и поддержка терроризма. "Хезболла" и ХАМАС - террористические организации, однако Иран считает их опорами сопротивления ливанских шиитов и палестинских суннитов соответственно. Наконец, это права человека, ведь Иран - вторая в мире страна по количеству смертных казней после Китая.

Трамп без козырей

2 августа Дональд Трамп подписал одобренный на протяжении прошедших двух месяцев обеими палатами американского Конгресса закон о введении дополнительных санкций против Ирана, России и КНДР. Именно Иран, а не Россия, с личной точки зрения Трампа, как раз и есть ключевой адресат системного санкционного документа, поэтому за него проголосовал даже российский лоббист в Конгрессе, республиканец Дана Рорабахер. Формальной причиной введения санкций против Ирана стали испытания баллистических ракет, создание помех свободной навигации в Персидском заливе и поддержка террористических организаций.

Заместитель министра иностранных дел Ирана Аббас Аракчи, в свою очередь, назвал подписанный Трампом закон о санкциях нарушением Венского соглашения по иранской ядерной программе. В ответ на этот американский афронт уже 12 августа парламент Ирана утвердил ассигнование $520 млн на развитие ракетной программы и расширение деятельности Корпуса стражей исламской революции. Как утверждается, эта мера призвана дать отпор "заносчивым американским империалистам". "Американцы должны знать, что это только первый шаг. Исламская Республика Иран готова дать отпор провокациям американских террористов", - заявил председатель парламента Али Лариджани.

Следует обратить внимание, что американский шаг формально не связан с СВПД, но в системе американо-иранских отношений никаких крупных глобальных козырей у Тегерана просто не осталось. Но "по протоколу" провоцируемый американцами Иран "играет не по правилам". А провоцируют его США как по объективным, так и по субъективным причинам.

Среди первых - нежелательное превращение Ирана в доминанту на Ближнем Востоке, ведь очевидно, что, воспользовавшись вакуумом в регионе после выхода американцев из Ирака и их нерешительностью в Сирии, он оказывает основное влияние на положение дел на этом перекрестке линий силы. Ирак, Сирия, Йемен - все они являются объектами приложения подобных усилий Тегерана при относительно слабом оппонировании со стороны Анкары и Эр-Рияда.

Субъективные причины - это усилившееся при Трампе израильское лобби, которое красноречиво представлено собственным зятем-советником президента Джаредом Кушнером, который к тому же является автором системной сделки с Саудовской Аравией. А личный мотив самого Трампа - изображение внешней политики Обамы слабой и безрезультатной. Кроме того, Трамп пытается сблизиться с социально-консервативным флангом Республиканской партии, который рассматривает Иран, независимо от конфессиональной принадлежности, как вселенское зло. Военный же фланг правящей партии и правительства в Вашингтоне не может простить иранцам козней в Ираке и самого факта исламской революции, связанной с унижением для американского политического класса.

Кстати говоря, новый виток конфликта совпал с развитием очередного потенциально болезненного скандала. В центре этого инцидента - деятельное участие России в ремонте иранской военной техники и импорт неких комплектующих для российского ВПК. Похоже, ситуация настолько плоха, что этих фактов даже не станут отрицать. Также распространяются слухи об отключении от системы SWIFT за сотрудничество с Сирией и Ираном заметного российского банка Темпбанк, который впервые попал под санкции еще в 2014 г.

Но при всем сказанном возможный отказ Ирана от СВПД нежелательный для европейцев и китайцев, а также потенциально усиливающий латентно пророссийскую ястребиную партию в Иране, скорее выглядит как жест отчаяния. Ведь благодаря даже частичной отмене санкций Роухани удалось укрепить экономику страны. В 2013 г., когда он только пришел к власти, ВВП падал почти на 6% в год, тогда как в прошлом году экономика Ирана показала рост более чем на 7%.

Роухани также удалось снизить инфляцию с 40% в 2013 г. до 7,5% в 2016-м. Правда, по данным неофициальных подсчетов, инфляция в Иране колеблется в районе 10%. Однако экономический рост Ирана обусловлен только работой нефтяного сектора - остальные отрасли в стране по-прежнему развиваются слабо. Роухани рассчитывал справиться с этой проблемой за счет создания в Иране благоприятного инвестиционного климата, о чем теперь, вероятно, придется забыть.