Совершенно понятно сегодня, после избрания Трампа США вступили в какую-то другую эпоху. И я это здесь наблюдаю очень ясно вблизи. Ломаются очень многие привычные представления о том, как устроено американское общество, чего американское общество может, а что не может себе позволить. Ломается сложившееся, как казалось, на века устройство американской политической системы. Возникают очень серьезны вопросы о том, жива ли эта система, не сломалась ли она и не предстоит ли нам ближайшие несколько лет увидеть ее смену на какую-то другую.

И я всё чаще и чаще слышу здесь разговоры о том, что еще ныне живущие люди, - ну, может быть, не на ближайших выборах 20-го года, - на следующих выборах увидят президента, который выбран вообще вне этой двухпартийной республиканско-демократической системы, а по каким-то другими принципам и по каким-то другим причинам. Говорят о том, что, может быть, это будет битва не между республиканцами и демократами, а грубо говоря, между интернетом и телевизором. И говорят о том, что какое-нибудь, например, столкновение между Марком Цукербергом, главной интернет-звездой и Опрой Уинфри, главной телевизионной звездой за пост американского президента представляется вполне возможным. Ну, может быть, не в ближайший раз, но в следующий.

Да, действительно, наступила некая новая эпоха, и Америка стала совсем другой, во многом, но не во всем. И вот об этом как раз мне хотелось бы поговорить, в чем она не стала новой, несмотря ни на какого Трампа. Чуть позже я расскажу.

Так вот предстоит эта встреча. Она будет в Хельсинки 15 июля, а не в Вене, как предполагалось раньше. А Хельсинки - это тоже достаточно символическое место. Все помнят Хельсинский документ 75-го года и вообще роль Хельсинки как столицы важнейших политических событий, в частности, для Европы. Так что в этом есть тоже своя историческая справедливость.

И очень многие говорят сегодня о том, кто кого завербует. И я даже в Фейсбуке у себя, где я собираю за несколько часов до программы всякие вопросы для предстоящей передачи, разумеется, получил в нескольких вариантах один и тот же вопрос: «Ну что, теперь Путин завербует Трампа?» А другие, наоборот, говорят: «Нет, на самом деле, конечно, это Трамп завербует... так сказать, переуговорит Путина, потому что у него есть огромный опыт давления и ведения переговоров один на один по тяжелейшим коммерческим проблемам. Он умеет это делать, умеет навязывать».

Мы видели, как он выкручивал руки Ким Чен Ыну только что: то договаривался с ним о встрече, то отменял эту встречу, заставлял Ким Чен Ына за собой бегать и умалять его: «Нет, пожалуйста, миленький, давайте все-таки встретимся».

Это вот те навыки, которые он получил за долгие годы довольно грубых и довольно жестких бизнес-переговоров, будучи известным деятелем такого довольно криминального и довольно ожесточенного рынка недвижимости в Нью-Йорке. Говорят, что нет в мировом бизнесе ничего более жесткого, чем этот рынок. Сейчас он сполна эту историю применит во всю силу на Путине.

И еще больше прогнозов по поводу того, что Путину с Трампом, конечно, обоим очень хочется сейчас договориться и заключить некий альянс. Что за альянс? Антиевропейский альянс. И тому и другому очень важно поставить Европу на место. Трампу - в связи с, главным образом, экономическими обстоятельствами, в связи с той войной пошлин, которую он начал, в связи с одновременно несколькими экономическими войнами, которые он пытается развязать - «стальная война», «алюминиевая война», «автомобильная война», «хлопко-ткане-ситцевая война», «трикотажная война» - много разных войн пытается вести одновременно и с Востоком и с Западом под лозунгом ограждения, защиты и создания благоприятных условий для американской промышленности.

Впрочем, все это имеет пока довольно двойственный результат. Потому что, с одной стороны, он может похвастаться тем, что уровень безработицы упал в США беспрецедентно низко. Впрочем, мы понимает, что колебание уровня безработицы вещь довольно долгосрочная. И вполне вероятно, что те процессы, которые разворачиваются сегодня, это следствия тех событий, тех решений и тех перемен, которые были сделаны еще в предыдущие годы.

Точно так же, как мы знаем, что успех первых лет, экономический успех правления Путина и, в общем, в значительной мере до сих пор был следствием тех реформ, которые провели предыдущие правительства еще в ельцинское время, и в сущности, Путин пожал урожай, пожал результат тех реформ, иногда достаточно жестоких, очень непопулярных, которые до него проводили гайдаровское правительство и правительство Черномырдина и Ельцин в своем личном президентском качестве и так далее.

То же самое в значительной мере происходит сейчас с Трампом. Но, тем не менее, с одной стороны, есть хорошие экономические показатели, с другой стороны, происходят время от времени разные события. Вот, по-моему, на этой неделе Америка, по-моему, со слезами на глазах обсуждала ужасное-ужасное событие, а именно то, что, по всей видимости, производство мотоциклов Harley-Davidson уходит с американской территории.

Компания Harley-Davidson приняла решение производить свои мотоциклы где-то в других местах. Это совершенно невыносимая вещь, потому что нет ничего более американского... Нет ничего более символического, чем Harley-Davidson. Ну, я не знаю, может быть, еще джинсы Levi's, и может быть, еще сэндвичи Макдональдс. Вот если они еще уедут с территории США, то совсем тогда будет конец света.

Но понятно, что Трампу очень важно поставить своих европейских партнеров, как это принято называть в российском МИДе, - поставить их на место и показать им, что он совершенно не собирается свою политику каким-то образом координировать с общеевропейским мнением. И он много раз в последнее время давал об этом знать и своими заявлениями о том, что он выходит из Совета по правам человека ооновского, который в значительной мере держится тоже на взаимоотношениях между США и Европой.

И даже история с переносом американского посольства в Иерусалим - казалось бы, история внутри взаимоотношений между США, Израилем, Палестинским государством, Ливаном, Ираном и другими крупными игроками на Ближнем Востоке - на самом деле, тоже история взаимоотношения с Европой. Потому что совершенно очевидно, что позиция европейских стран по этой части совершенно другая, и они совершенно не одобряли этого трамповского решения и говорили о том, что это делается не вовремя, что это будет причиной для дальнейшего обострения ситуации и так далее. В общем, очень много поводов противостояния между Европой и Трампом.

Еще больше таких поводов противостояния между Россией и Европой. Для России, совершенно понятно, это жизненно важный вопрос, для нее это насущная необходимость - расколоть европейское единство, которое выражается для России, прежде всего, в том, что Европа в целом поддерживает антироссийские санкции, которые наносят всё более и более серьезный ущерб российской экономике. Европа поддерживает в конфликте между Россией и Украиной Украину.

И России, конечно, очень бы хотелось это единство каким-то образом расколоть. Из-за этого истерическая дружба то с Венгрией, то с Грецией, то с Кипром, последнее время с Италией - с теми странами, которые Россия считает слабыми звеньями в этом европейском фронте.

И вот теперь появляется перспектива создания антиевропейского альянса из двух мощнейших держав. Вообще, это можно только видеть во сне: Россия и США объединяются против Европы. Ну, понятно, что войной никто ни на кого не пойдет, не надо ничего преувеличивать, но они каким-то образом координируют свои усилия, свои позиции для того, чтобы держать европейское сообщество в узде и не давать ему особенно серьезно влиять на ситуацию в мире.

Здесь я бы хотел напомнить о совсем недавних событиях, которые, на мой взгляд, остались почему-то очень мало замеченными и освященными. Казалось бы, только что важнейшим событием, которое все обсуждали, была встреча «семерки» в Канаде. Все долго разговаривали, каким образом и что там будет обсуждаться. Потом все обсуждали, какие-то детали взаимоотношений. Все сходили с ума от этих картинок, которые оттуда появлялись. Все восхищались одной из этих картинок, где ужасно смешная сцена, где все европейские лидеры сгрудились вокруг Трампа и полное впечатление, что это двоечника вызывал в учительскую и угрожают ему тем, что оставят его на второй год.

В общем, всё это был очень живо, эмоционально и так далее. Между тем, как справедливо отмечают люди, которые привыкли пристально следить за политическими событиями, важно не это; важны те документы, которые в результате принимаются. Остаются в результате таких встреч бумаги, остаются некоторые слова, и эти слова имеют значение.

Вот человек, с которым я познакомился здесь, в Вашингтоне и даже стал дружить, довольно известный российским блогерам, тоже такой блогер, который известен под таким ником БББ, на самом деле его зовут Борис Левин. Он замечательный экономист и финансовый аналитик, человек очень глубокий, человек очень приверженный тому, чтобы смотреть на бумаги и пытаться добираться всякой сути.

Он несколько дней тому назад написал очень справедливо о том, что «ребята, а чего вы не читаете документы, коммюнике, заявления, которые были приняты этой самой семеркой?» Они же совершенно беспрецедентны. Они беспрецедентны тем, что они построены совершенно не так, как обычно.

Там есть один пункт прямо в этом коммюнике, которому США и остальной Европе не удалось договориться никак, ни на какой формулировке, ни на каком компромиссе, просто нет и всё. Этого никогда раньше не было. И там есть один абзац в этом коммюнике, который существует просто в двух разных вариантах: американский вариант и вариант всех остальных, и это полное несовпадение взглядов и полное несогласие. Как вы думаете, по какому поводу? По экологическому. Они там не договорились по вопрос о глобальном потеплении и о действиях стран в связи с этим, о сотрудничестве в области борьбы за охрану окружающей среды, против загрязнения воды и воздуха и прочее. Не договорились и всё - насмерть!

А договорились о чем? О России. О России совершенно договорились. И вот та часть этого заявления «семерки», которая посвящена заявлению США и крупнейших европейских стран и Канады, которые входят в эту самую «семерку», - так вот там полное согласие. Там нет никакого конфликта, там нет никаких расхождений. И именно этот документ будет тем фоном, той отправной точкой, с которой начинается встреча Трампа и Путина в Хельсинки.

Я бы хотел прочесть этот кусок. Он довольно большой. Не пугайтесь. Но я надеюсь успеть до перерыва. Но все-таки, мне кажется, нужно, чтобы один раз это прозвучало, хотя это будет опять в корявом моем переводе. Я переводчик совершенно никакой, но я все-таки постарался. Вот смотрите, что мы читаем в коммюнике, принятом «большой семеркой» по итогам встречи в Канаде. Согласовано всеми. Трамп тоже подписал .

Итак. «Мы призываем Россию прекратить политику, дестабилизирующую ситуацию, подрывающую демократию в разных странах, поддерживающую сирийский режим. Мы осуждаем нападение с использованием отравляющего вещества военного типа в Солсбери (Великобритания). Мы соглашаемся с Великобританией в оценке того, что Российская Федерация весьма вероятно, - но опять это highly likely, над которым так любит ржать Маргарита Симоньян, но, как видите, это всемирная теперь позиция, - несет ответственность за это нападение и что не существует никакого правдоподобного альтернативного объяснения этому нападению.

Мы призываем Россию выполнить свои международные обязательства, а также ее обязательства постоянного человека Совета безопасности ООН поддерживать международный мир и безопасность.

Несмотря на это мы будем продолжать взаимодействовать с Россией в решении региональных кризисов и глобальных проблем там, где это отвечает нашим интересам, - нашим, то есть это «большой семерки, без России. - Мы вновь подтверждаем наше осуждение незаконной аннексии Крыма и подтверждаем нашу решительную поддержку суверенитету, н6езависимости и территориальной целостности Украины в пределах ее международно признанных границ.

Мы подтверждаем нашу приверженность оказанию помощи Украины в реализации ее трудной и необходимой программы реформ.

Напоминаем, что продолжение санкций непосредственно связано с тем, что Россия не продемонстрировала полное выполнение своих обязательств, принятых по Минским соглашениям и уважение суверенитета Украины. И мы полностью поддерживаем усилия в нормандском формате и усилия Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе для решения конфликта в Восточной Украине.

Если этого потребует развитие событий, мы также готовы принять дальнейшие ограничительные меры для того, чтобы Россия заплатила еще большую цену за свои действия».

Кстати, я хочу обратить внимание, что эта формулировка - это прямая цитата из Трампа. Это то, что он очень любит говорить: Россия заплатит цену... дорого заплатит за... Вот ровно так это написано в этом коммюнике, чтобы Россия заплатила еще большую цену за свои действия.

«Мы по-прежнему привержены поддержке российского гражданского общества, а также усилиям для поддержки и расширения контактов между людьми и народами».

Вот это общее заявление, общая декларация, на которой договорились Трамп и Европа. Нет никакого раскола между Трампом, то есть США, которые он представляет, и Европой по, скажем, российско-украинскому вопросу, по вопросу о трактовке событий в Великобритании - отравлению Сергея и Юли Скрипалей, по участию России в Сирии и так далее. Нет между ними конфликта.

И на этом начнется встреча между Трампом и Путиным в Хельсинки или возле Хельсинки, как последнее время говорят, имея в виду один из пригородов.

И вот есть второе обстоятельство. Я о нем будут говорить во второе половине программы более подробно, но сейчас начну. Я думаю, что один из главных результатов нашего анализа пребывания Трампа у власти всё эти полтора года, с начала 2017-го, главное, что мы увидели - мы увидели, что Трамп, как любой американский президент несвободен, точнее, не полностью свободен в своих действиях, в своих решениях и в развитии своей политики.

О.Бычкова - 21
-35 в Москве. Мы продолжаем программу «Суть событий». У микрофона в Москве на Новом Арбате, в московской студии - Ольга Бычкова. В Вашингтоне - Сергей Пархоменко.

Ты начал говорить о том, что Трамп вовсе не так свободен в своих политических действиях, как принято комментировать.

С.Пархоменко
- Да, пожалуй, у нас есть ответ на тот главный вопрос, который буквально все, весь мир - и США, несомненно и те, кто наблюдает за США снаружи, и всё, вообще, кто заинтересован каким-то образом в мировой политике - задавали себе в тот момент, когда Трамп приходил к власти: Может ли американская политическая система устоять при появлении в ней такого инородного тела? Достаточно ли в ней сдержек и противовесов для того, чтобы основные принципы американской демократии, американского народовластия сохранились, несмотря на то, что человек вполне безумный и заявляющий о том, что он не хочет эти основы американского народовластия поддерживать, что он считает их ненужными, вредными, - такой человек становится во главе страны?

Ответ: Да. Сегодня можно сказать, что американская политическая система выдержала этот стресс-тест или краш-тест, как его некоторые называют. Не развалилась. И не развалилась в своих основных местах.

Во-первых, между президентом и парламентом, то есть американским конгрессом, который очень серьезно относится ко всем трамповским инициативам и серьезно их, так сказать, просеивает, внимательно их рассматривает. И что важно сказать еще по поводу конгресса - что механическое большинство, действительно, та самая партия, к которой формально принадлежит Трамп, она сегодня контролирует сегодня и верхнюю и нижнюю палату парламента, правда с очень небольшими разрывами, очень небольшими перевесами, буквально в один два голоса, но, тем не менее, контроль этот есть. И были люди, которые говорили: «Ну, это же всё дело техники. Если контроль есть, значит, автоматически Трамп будет протаскивать из конгресса абсолютно все что угодно: любое назначение, любую кандидатуру, любой законопроект, любое решение, любой указ - что угодно.

Оказалось - нет, не так. Оказалось, что механическое большинство здесь недостаточно. Оказалось, что необходимо еще содержательное решение каждый раз, необходимо, чтобы законопроект был, действительно, разумным.

И то, что произошло у Трампа с его атакой на систему медицинского страхования, которая фактически не удалась ему, потому что он не смог реально предложить никакой альтернативы. И очень большие сложности с принятием закона о налогах, который в результате был принят, но тогда, когда Трамп смог... сотрудники его команды смогли продемонстрировать, что это очень серьезные и важные перемены, полезные для страны, смогли переубедить людей в конгрессе в этом.

В общем, посмотрим, что это будет в действительности, но, тем не менее, решение это они получили.

Так вот, во-первых, эта сдержка, этот противовес. А, во-вторых, и может быть, самое главное - это судебная система. И вот здесь я бы хотел сказать чуть подробнее. Действительно. За это время у Трампа было много столкновений и противоречий с судебной системой страны на разных уровнях. Иногда и местные и городские судьи своими решениями блокировали его решения. На протяжении какого-то времени ему сопротивлялись и высокие судебные власти, на уровне штата, а в ряде случаев и на уровне федерации, на уровне США в целом.

Вот, буквально несколько дней тому назад, наконец, после очень долгих мучений и очень долгих итераций, то есть изменений своего решения Трампу удалось добиться того, что все-таки Верховный суд США согласился с одной из, по-моему, третьей или четвертой уже по счету, версией указа Трампа об ограничении въезда и ограничении миграции из некоторого количества, на взгляд Трампа, особенно вредных и опасных исламских стран. Вот сейчас Верховный суд согласился с тем, что этот очередной вариант его указа все-таки имеет право на существование.

К чему я это всё рассказываю? К тому, что всё, о чем договорится Трамп, к тому, что все его альянсы, все его сделки и все успехи его виртуозной переговорной техники - все они, в конце концов, так или иначе, должны будут быть одобрены или, по меньшей мере, не сломаны, не заблокированы этими сдерживающими его ветвями власти - законодательной властью и судебной властью.

Понятно, что международная политика, внешняя политика всегда была в США прерогативой президента. Он напрямую влияет на то, что происходит в Государственном департаменте. Он работает в очень тесным контакте с госсекретарем. У него есть специальный аппарат всяких советников, которые занимаются внешней безопасностью страны. Полномочия президент здесь очень большие. Но тогда, когда доходит дело до принятия решений, до каких-то уже технических, финансовых, экономических последствий того, что президент решает во внешнеполитической сфере, вступают в дело вот эти его взаимоотношения с конгрессом и с судом.

Что касается конгресса, очень много решится этой осенью. В ноябре предстоят частичные выборы и в палату представителей и в сенат. И в том и в другом случае существует шанс, не гарантированный, но существенный шанс того, что республиканцы потеряют свое большинство: больший шанс - в палате представителей, меньший - в сенате, но он есть и там.

Есть несколько ключевых штатов, ключевых избирательных округов, в которых предстоят выборы здесь, в ноябре, где традиционно избиратели качаются туда-сюда, и там нет такой железной привязки к той или другой партии.

Но еще более интересное событие, чем те, которые мы увидим в ноябре в связи с конгрессом, мы видим в Верховном суде. Только что заявил о том, что уходит в отставку. Правда, это отложенное решение, фактически он уйдет в отставку только осенью, но он уже твердо об этом заявил - один из судей Верховного суда. Его зовут Энтони Кеннеди.

И, конечно, это совершенно потрясающее зрелище, производящий очень сильное впечатление процесс, который выявляется в отношении людей, в отношении всего американского общества, всего американского государства к институту Верховного суда, к пониманию его веса, к пониманию веса каждого судьи в нем.

Вообще, Верховный суд, в отличие от Конституционного суда российского, очень маленький, там всего 9 человек. Они все известны по именам. Почти любой американец может вам называть эти времена. Известно про каждого из них, на какой он сторона: он республиканец или демократ. И счет там - 5:4 (5 республиканцев, 4 демократа). Это счет, причем установился только в относительно недавнее время, после того, как по рекомендации Трампа был назначен туда новый судья взамен умершего, очень уважаемого судьи Скалиа был назначен судья Нил Горсач, который, несомненно, является республиканским судьей и придерживается тех политических событий, которые ближе к Трампу.

Но вот человек, который заявил об уходе сейчас, вот этот самый Энтони Кеннеди, был человеком, о котором говорили, что он самый важный судья Верховного суда. Почему? Потому что он, будучи республиканцем, был таким судьей, который в каждом конкретном случае определял свою позицию, и он сыграл колоссальную роль в принятии Верховным судом важнейших решений по самым острым для американского общества в последние годы вопросам, самым дискуссионным, самым страстно обсуждавшимся в американском обществе.

Именно он, будучи республиканцем, принял решение, которое позволило всему Верховному суду стать на сторону более либерального, более демократичного варианта решения. Это он своим голосованием сделал возможными браки между лицами одного пола в США. Это он в значительной мере подтвердил право женщин на аборт, которое постоянно подвергается в США атаке со стороны наиболее консервативных кругов общества. Он своим решением сделал так, что смертная казнь в США стала невозможно для подростков, а она была возможна в некоторых штатах, и для людей, умственно отсталых, скажем так, не вполне дееспособных, не вполне контролирующих свои действия, а в некоторых штатах такая смертная казнь была возможна. И так далее. Есть несколько десятков решений больших и маленьких, в которых он своим решением определил общую позицию суда, качнувшись в одну или другую сторону.

Опять, почему это важно? Почему я рассказываю про какого-то далекого судью Верховного суда каких-то далеких США? Какое это имеет отношение к российской политике? Самое прямое. Это механизм, который держит за всё - за фалды, за вожжи, за усы, за уши, за что хотите - держит президента США. Это важнейший инструмент, который заставляет США в целом как государство, как державу и президента США Трампа оставаться в рамках некоторых важнейших основ американской конституции.

И именно поэтому мы должны понимать, что в Хельсинки не произойдет ничего душераздирающего. Не будет ничего, сносящего крышу в одну или другую сторону. Потому что Трамп может заявить всё что угодно, может пообещать всё что угодно, может сколько угодно хлопать по плечам; может бросать конфеты на стол, как он бросал их, как говорят, Ангеле Меркель; может заглядывать в глаза, как заглядывал в глаза президент Буш и как-то обнаруживал там «хорошего парня» - в глазах Путина. Он много чего может. Но ему предстоит всего несколько часов спустя после этих конфет, после этого заглядывания в глаза, этих хлопаний по плечу и всего остального вернуться в США, где его ждет конгресс и где его ждет Верховный суд, перед которыми ему предстоит обосновать свои позиции и где ему предстоит отстоять, защитить свою точку зрения. Несмотря на то, что его полномочия достаточно широки, несмотря на то, что во внешней политике у него есть предостаточно разных возможностей, многие вопросы он решает своими указами и так далее, но он прекрасно понимает, что если он не найдет поддержки у конгресса и Верховного суда, эта политика останется просто нереализованной.

Мы это видели на истории с санкциями. У нас есть много оснований полагать, что Трамп и его ближайшее окружение лично не хотят расширения санкций против России. Ну, мы видели вполне демонстративную выходку, которую они устроили в декабре, когда они сделали этот «телефонный справочник» вместо санкционного списка, предъявив конгрессу эту бумагу бессмысленную, как в тот момент казалось. Хотя, конечно, она оказалась основой для принятия дальнейших решений, но в тот момент это был вполне демонстративный шаг.

Мы видим, что Трамп не хотел, но деваться ему некуда - он будет это делать, и он будет подписывать те коммюнике, которые подписал в Канаде, где прямо сказано о том, что Россия должна заплатить еще более высокую цену за то, что она в действительности совершила на Украине, за то, что она в действительности совершила в Крыму, что она в действительности совершила по отношению к соседнему суверенному государству, отторгнув часть его территории и покусившись на его территориальную целостность. Вот это важная очень вещь, и, мне кажется, что все предстоящие две недели до этой встречи нам предстоит обсуждать перспективы, и это важная основа, на которой все наши обсуждения должны происходить.