В этом году внимание участников финансового рынка приковано к состоянию межбанковского кредитного рынка. Что и не удивительно, ведь здесь время от времени наблюдается определенный рост процентных ставок, что, с одной стороны, не устраивает банки, регулярно работающие в этом сегменте рынка, а с другой - не может удовлетворять Национальный банк как орган, ответственный за стабильное функционирование денежно - кредитного рынка

В последний раз сравнительно существенный рост ставок на межбанковском кредитном рынке был зафиксирован во второй половине августа, когда стоимость самых распространенных на межбанке кредитов "овернайт" достигала 16% годовых.

Разумеется, любые сдвиги на кредитном межбанке сопровождаются оживленным обсуждением вызывающих их факторов. Впрочем, видение августовской ситуации на межбанковском рынке представителями банков значительно отличается от точки зрения Национального банка.

Оценивая ситуацию, сложившуюся на межбанковском кредитном рынке в августе, аналитики из числа представителей банков обнаруживали поразительное единодушие. Во - первых, энное количество упреков прозвучало в адрес правительства, сконцентрировавшего значительные средства на своих депозитах в Национальном банке и не спешащего их вернуть в банковскую систему через осуществление бюджетных расходов.

Во - вторых, досталось и Национальному банку, который, мол, очень невовремя решил ужесточить требования по обязательному резервированию (напомним, что с 1 августа НБУ запретил формировать обязательные резервы за счет иностранной наличности в кассах банков) и якобы оказался не в состоянии поддержать ликвидность банков через другие инструменты и механизмы.

Казалось бы, факторы августовских сдвигов освещены ясно и полно. Действительно, объем средств правительства на счетах в Нацбанке в национальной валюте за месяц вырос сразу на 1,3 млрд грн, а упомянутое усиление требований к обязательному резервированию привело к тому, что банки вынуждены дополнительно резервировать на своих счетах 0,4 млрд грн.

Таким образом, только два приведенных фактора обусловили снижение ликвидности банков на 1,7 млрд грн. И напрашивается вывод, что главными виновниками проблем с ликвидностью во многих банках были правительство и Нацбанк.

Но стоит копнуть глубже - и такие выводы рассыпаются как карточный домик. И дело даже не в том, что указанные потери ликвидности были в августе с лихвой компенсированы за счет эмиссии средств через канал валютного рынка, чистый объем интервенций достиг рекордных $538 млн или 2,9 млрд грн.

Начнем с динамики средств правительства. Действительно, значительные объемы мобилизации средств правительством на его депозитах в Национальном банке, если смотреть с макропозиции - существенная проблема для банковской системы.

С одной стороны, такое накопление стало возможным за счет поступлений от приватизации государственного имущества (в августе - 200 млн грн, в частности 180 млн грн за ОАО "Никопольский завод ферросплавов"). С другой стороны - благодаря перечислению в бюджет налоговых платежей клиентов банков.

Отмеченное наряду с достаточно умеренными темпами расходование распорядителями бюджетных средств соответствующих ассигнований (которые, по данным правительства, были профинансированы почти на 100%) и привели к уже упомянутым объемам мобилизации средств на едином казначейском счету в НБУ.

Но посмотрим теперь на этот процесс с микроуровня - с позиции отдельного банка. Если клиентские платежи в счет уплаты налогов становятся для банка неожиданностью и предопределяют проблемы с ликвидностью, то в этом, видимо, виновато не правительство и не Нацбанк, а менеджмент банка, который не может эффективно управлять активами и пассивами, и который грубо нарушает "золотое правило банка", согласно которому срок и размер размещения средств должны отвечать аналогичному сроку и размеру привлеченных средств.

Ведь налоговые платежи - регулярные платежи, и прогнозировать их объем намного легче, чем любое другое движение клиентских средств.

Также не совсем корректно утверждать, что правительство не расходует полученные средства и тем самым содействует ресурсному дефициту банковской системы. Во - первых, далеко не у всех банков сальдо поступлений на счета клиентов после платежей бюджетных учреждений и клиентских налоговых платежей будет положительным.

А значит, если опять встать на микроуровень, то далеко не все банки смогут поправить свою ликвидность за счет правительственных расходов. В этом случае речь пойдет только о повышении общей ликвидности банковской системы, за счет чего повысится предложение ресурсов на межбанковском кредитном рынке.

Но ведь последний должен использоваться банками только как скорая помощь на случай временной и непредсказуемой потери ликвидности, а не как средство сглаживания системных просчетов в управлении активами и пассивами. Кроме того, бюджетные учреждения, как и любые другие субъекты ведения хозяйства, свободны тратить свои средства когда сочтут нужным, а не когда необходимо поддержать ликвидность банковской системы.

Таким образом, любые упреки в адрес правительства за его "вину" в ухудшении ликвидности банков лишены оснований. Как, собственно, и критические высказывания в адрес Нацбанка. Ведь утверждать, что ужесточение требований обязательного резервирования плохо повлияло на ликвидность банков может только тот, кто не достаточно хорошо понимает суть этого монетарного инструмента.

Ведь обязательные резервы используются в первую очередь для регулирования количества денег в обороте через влияние на денежный мультипликатор с целью обеспечить стабильность национальной валюты, что и будет главной конституционной функцией Национального банка. И тот факт, что при этом у банков уменьшаются объемы свободной ликвидности, не должен останавливать Нацбанк, ведь приоритет обеспечения стабильности национальной валюты должен быть выше любых других целей.

К тому же, неверно утверждение, что Национальный банк не учитывает влияния на ликвидность банков будущих изменений в требованиях к обязательному резервированию. Трудности, с которыми могут столкнуться банки в этом контексте, понятны, и именно поэтому Нацбанк практикует заблаговременное предупреждение банковской системы о соответствующих изменениях.

В частности, о тех изменениях, которые вступили в силу с 1 августа, банки были информированы еще в начале июля, и у них было более чем достаточно времени, чтобы спланировать свою деятельность по управлению активами и пассивами в соответствии с новыми требованиями.

Следует также учитывать, что банки, которым указанного срока не хватало, или которые ощущали дефицит средств по любым другим причинам, могли поддержать свою ликвидность в Национальном банке через соответствующие механизмы рефинансирования.

Однако в том - то и дело, что целая группа банков не могла обратиться в Нацбанк за получением ресурсов на приемлемых условиях, поскольку они либо не отвечали условиям, выдвигаемым НБУ при рефинансировании, либо не располагали необходимыми инструментами для залога, что косвенно служит показателем качества портфеля их активов.

Кстати, для получения кредитов "овернайт" никакого залога вообще не требуется. Единственное ограничение - объем получаемого кредита не должен превышать 30% размера обязательных резервов. Правда, даже с учетом этого ограничения, ежедневный объем кредитов "овернайт", предоставленных Национальным банком, в целом по банковской системе может превышать 1 млрд грн, что вполне достаточно для поддержания ее ликвидности.

Для сравнения: наивысший спрос на кредит "овернайт" за последние два года составлял 435 млн грн, в результате те банки, которые не могли поддержать ликвидность в Национальном банке, обращались за кредитами на межбанковский кредитный рынок, где, понятно, получали их по гораздо более высокой цене, в которую включается риск такого кредита. Такое поведение этих банков приводило не только к экономически безосновательному росту процентных ставок на межбанковском кредитном рынке, но и усиливало риски для других банков, которые с ними сотрудничают.

В то же время есть определенное количество банков, которые наоборот, довольно часто (чуть ли не ежедневно) обращаются в Национальный банк за кредитами рефинансирования и получают средства в максимально возможном объеме, который установлен для них, исходя из действующих требований и ограничений. Это тоже свидетельство не временного характера снижения ликвидности банка, а существенных недостатков в управлении активами и пассивами.

Средства Нацбанка становятся для таких банков неотъемлемым источником пополнения ресурсов банка. Но ведь НБУ, как и другие центральные банки, не ресурсопоставляющий банк. Источником ресурсов для банков должны быть привлеченные средства физических и юридических лиц.

Таким образом, учитывая сказанное, можно сделать вывод, что главной причиной роста процентных ставок на межбанковском рынке в августе были не действия регулирующих органов, а неэффективное управление отдельными банками активами и пассивами. Конечно, менеджмент таких банков заинтересован списать собственные просчеты на правительство и НБУ, чтобы иметь аргумент для оправдания перед акционерами. Следствием такого "управления" было возникновение в них проблем с ликвидностью и невозможность поддержать ее на приемлемых условиях.

Следует помнить, что условия деятельности на банковском рынке одинаковы для всех, а значит, акционерам не лишне было бы поинтересоваться у менеджеров о настоящих причинах трудностей с ликвидностью в собственных банках.

Что касается Национального банка, то если и есть основания корить его за возникновение нежелательных тенденций на межбанковском рынке, то только в аспекте не совсем надлежащего контроля за деятельностью банков, особенно тех, которые слишком активно работают на межбанковском кредитном рынке.

Ведь постоянные и значительные объемы привлечения средств на межбанке служат косвенным свидетельством грубого нарушения отдельными кредитными учреждениями "золотого правила банка". И "лечить" такие банковские учреждения необходимо не искусственной накачкой их ликвидностью через, например, либерализацию требований к получению рефинансирования в Национальном банке, а через применение соответствующих жестких процедур банковского надзора.

Текст: Александр АРСЕНЮК, Департамент монетарной политики Национального банка Украины