В последнее время Нацбанк проводит агрессивную политику, направленную на повышение надежности банковской системы. К примеру, с 1 июля вступает в действие норматив ежедневного резервирования. Ожидаются и другие нововведения. Нужны ли они? Согласно опросам, как минимум треть населения Украины доверяет только стеклянным банкам.

В отличие от большинства других субъектов экономической деятельности, финансовые учреждения распоряжаются не столько своими деньгами, сколько чужими. Соответственно, и требования к ним установлены пропорционально ответственности. В принципе, в Украине и компании, работающие в сфере реальной экономики, вниманием к себе со стороны тех или иных государственных учреждений не обделены. Право проводить проверки в офисах и на предприятиях имеют почти полсотни структур. Право проверять банки - намного меньше, немногим более десятка. Однако банкам от этого отнюдь не легче. К примеру, их деятельность в Украине регламентируется более чем тысячей нормативных документов Нацбанка, а на парламентский Комитет по вопросам финансов и банковской деятельности приходится наибольшая нагрузка по обработке законопроектов.

Впрочем, банковский надзор - не панацея от краха. Даже в государствах с более богатым банковским опытом возникают проблемы. В этом смысле показателен пример старейшего британского банка Barings Bank. Брокер банка Ник Лисон проводил от имени гонконгского офиса через подставных лиц чересчур рискованные операции. В 1995 году он проиграл на рынке производных инструментов ни много ни мало $1,4 млрд. В результате банк обанкротился и был куплен голландской ING за один фунт стерлингов. Таким образом, ни одна система надзора не гарантирует отсутствие как недосмотров, так и злоупотреблений. Особенно в случае, когда некие действия осуществляются сознательно. Сам Лисон тогда признавался, что проверки, должные разоблачить его действия, были поверхностными. Если операции вообще не указываются в отчетности, проблемы могут возникнуть совершенно случайно. Подобные примеры существуют и у нас. Так, филиал одного из крупнейших банков взял у неких небедных физлиц средства, но не на депозит, а в управление. В этом случае процентная ставка намного выше, но и риски соответствующие. Филиал не показывал вложенные деньги на балансе, а потом заявил вкладчикам, что никаких денег на самом деле нет. Расчет был на то, что люди вряд ли станут распространяться, не желая раскрывать публике свое финансовое состояние. Это, конечно, крайность, но из нее можно сделать еще один вывод.

В последнее время Сергей Тигипко неоднократно намекал на то, что и вкладчикам следует осознавать, что риски несут, в том числе, и они сами. Дескать, нельзя сидеть на диване, получать проценты (да еще и немалые, как по западным меркам) и ничем не рисковать. Вкладчики должны понимать, что на них лежит ответственность за выбор банка. Помимо прочего, они должны осознавать, что в банковском бизнесе, как и в любом другом, в результате усиления конкуренции не исключены и случаи "схода с дистанции". Помочь в выборе банка должно их рейтингование. Возможно, именно поэтому некоторые банки начали заказывать присвоение кредитных рейтингов (западным агентствам за отсутствием надежных отечественных), даже не собираясь выходить на внешние рынки заимствований. Кроме того, возможно, главный банкир тем самым намекал, что послаблений банкам теперь не будет: если появятся объективные предпосылки ликвидировать банк, так оно и будет. Впрочем, это не означает, что спасение "утопающих" вкладчиков - дело только их самих и Фонда гарантирования вкладов физлиц. Из вовремя ликвидированного банка вполне можно изъять достаточные средства для погашения обязательств.

Если на заре развития банковской системы проблемы банков возникали по вине менеджеров, то сейчас - преимущественно по вине акционеров. Иными словами, риски финансовой системы Украины лежат, в том числе, и в плоскости корпоративного управления. Об этом свидетельствует исследование, проведенное Международной финансовой корпорацией

Подавляющее большинство банков знают как украинские принципы корпоративного управления, так и принципы управления Базельского комитета по банковскому надзору. Впрочем, к каким - то практическим шагам эта осведомленность, как оказалось, не обязывает. Во всяком случае, одной из движущих сил изменений в сфере корпоративного управления являются внешние факторы в виде законодательных требований. Достаточных мер для улучшения корпоративного управления большинство банков не принимает. Мало где введены отдельные должности и работают отдельные специалисты, отвечающие за эту сферу. Что радует, так это готовность банков формализовать принципы корпоративного управления - например, внедрить специальный внутренний кодекс.

Правда, на уровне высших органов управления определенные сдвиги в последнее время все же наблюдаются. Большинство банков в последние три года путем изменения уставов и других внутренних документов формализовали функции и обязанности наблюдательного совета и правления, в результате чего разделение полномочий между ними стало более четким. Оба органа развиваются, постепенно превращаясь в действительно коллегиальные управленческие структуры. Влияние советов и правлений на принятие решений увеличивается даже в банках с закрытой формой собственности или в банках, где ключевой собственник вовлечен в управление.

Однако возможностей для усовершенствования деятельности упомянутых органов еще предостаточно. Так, определение должной функциональной роли наблюдательного совета все еще оставляет желать лучшего. В некоторых банковских учреждениях совет не участвует в формировании стратегии или вовсе существует лишь формально. Или, наоборот, он не в меру активно вмешивается в повседневную деятельность банка. В немногих банках правление отчитывается перед наблюдательным советом. В отдельных ЗАО вообще не усматривают разницы между заседанием совета и собранием акционеров. Наконец, внутренняя структура самих НС не отвечает международным стандартам: слишком невелико количество как членов совета вообще, так и независимых директоров в частности. Да и сами способы их назначения не всегда прозрачны.

Несколько лучше обстоят дела с правлениями. В большинстве банков процесс назначения и выборов членов этого органа формализован. Обычно это происходит следующим образом. Кандидаты выдвигаются крупными акционерами, членами наблюдательного совета либо главой правления, а затем утверждаются НС. Что касается функций этой структуры, то здесь также все в порядке. Как правило, правление непосредственно отвечает за результаты деятельности и собирается хотя бы раз в неделю для анализа этих результатов. Также этот орган контролирует вопросы кредитных рисков, соответствия деятельности банка законодательству. Дабы дополнительно мотивировать членов правления работать эффективно, используются как различные методы проверок их деятельности, так и материальное стимулирование.

В Украине пруденциальное регулирование деятельности банков вплотную приблизилось к международным стандартам. Фактически, банковская сфера сейчас контролируема гораздо больше, чем какой бы то ни было другой сектор экономики. Однако надзорным инструментарием центробанк пользуется не в полной мере

Банкиры отмечают, что в последнее время банковский надзор становится более цивилизованным. Сейчас в НБУ все полномочия по надзору переданы соответствующему департаменту. Раньше могли приходить с проверками представители различных департаментов. Хотя, тематические проверки бывают и сейчас - кассовый и валютный контроль, финансовый мониторинг.

Довольно тщательным проверкам подвержены кассы. Ни один украинский банк всех требований инструкций никогда не выполнял. К примеру, даже напоминающее бункер хранилище может не соответствовать нормам, если на двери нет печати из сургуча. Или, согласно старой инструкции, решетка должна была быть в форме полумесяца. Менее формальный характер носит валютный контроль, зачастую осуществляемый по запросу ГНАУ. Например, речь идет о нарушении максимального 90 - дневного срока подтверждения ВЭД - контрактов. Наконец, сравнительно недавно у банков добавилось головной боли, связанной с борьбой с отмыванием денег. Госфинмониторинг сам не имеет права проводить проверки, хотя попытки предоставить ему такие полномочия предпринимались. Он может лишь запрашивать дополнительную информацию, но не проверять, поскольку это открывало бы информацию обо всех операциях, а не только о сомнительных. "Антиотмывочный" же департамент НБУ обычно не устраивает собственных проверок, поручая это департаменту надзора.

Частота проверок зависит от оценки банка по системе CAMELS: чем выше оценка, тем реже его проверяют. Инструментария, в принципе, достаточно: автоматическая ежедневная отчетность, квалифицированный персонал. По словам банкиров, сейчас надзором занимаются специалисты, которые действительно в состоянии выявить риски и проблемы. Раньше сотрудники соответствующих департаментов ничего, кроме кредитных рисков, не оценивали. Сейчас они уже вникают в операционные, юридические и, главное, казначейские риски (причем риск не только ликвидности, но и риск колебания процентной ставки или курса). Хотя хватает и примеров формального соблюдения инструкций. Но в целом надзор в Украине организован нормально, даже гораздо лучше и профессиональнее, чем это сделано в России.

Тем не менее, ситуация далека от идеала. Проблема в том, как распорядиться результатами проверок, то есть способен ли НБУ оперативно отреагировать на проблемы. Как отметил один банкир, украинский центробанк - пока что слабая структура, которая не в силах совладать с системными банками. В ответ на такой анонимный "вызов" Сергей Тигипко сказал нам, что каждую операцию в кредитном портфеле проверить действительно невозможно, однако такая цель и не ставится, ведь на основании грамотно составленной выборки тенденции отслеживаются достаточно четко. "Более того, нигде в мире центральные банки не делают таких тотальных проверок, какие мы проводим в некоторых банках, - отметил глава НБУ. - Наоборот, можно наблюдать лоббирование интересов со стороны Ассоциации украинских банков, с которой мы с некоторых пор согласовываем все регуляторные решения. Она представляет интересы преимущественно мелких банков".

Между тем, банки (особенно крупные) так или иначе связаны c финансово - промышленными группами или имеющими вес личностями. В результате любые проблемы решаются с наименьшими потерями, ведь всегда можно попытаться договориться. Но при наступлении момента, когда альтернативы ликвидации уже нет, может стать слишком поздно: активы давным - давно будут выведены. На Западе обращение центрального банка с комбанками в таких случаях намного жестче. В результате, хотя ликвидации там происходят и чаще, особого резонанса они не вызывают: вкладчики не страдают, разве что страдают акционеры. В соседней России власть также продемонстрировала, что даже крупные банки не могут чувствовать себя вольготно. Напомним, 13 мая была отозвана лицензия у "Содбизнесбанка", а 8 июня самоликвидировался "Кредиттраст". Иное дело, что эти акции привели к эффекту домино: межбанк начало серьезно лихорадить. Но когда рынок оправится от шока, впредь трагедии из подобных крахов никто делать не будет.

Выполнение нормативов банковской системой*

Дмитрий ГОРЮНОВ