Власти Греции приняли решение выслать двух российских дипломатов, которых подозревают в подкупе государственных чиновников и распространении информации, призванной сорвать договоренности между Грецией и республикой Северная Македония. Кроме того, греческие власти выражают недовольство деятельность Императорского православного палестинского общества на территории Греции. А также использованием Москвой Святой горы Афон в качестве рычага политического давления. Таким образом Греция - по информации Агентства Франс-Пресс - намерена защищать свои национальные интересы от российского вмешательства.

Издание Kathimerini, поместившее информацию о высылке, напомнило, что после отравления Скрипалей в Лондоне Греция оказалась среди тех немногих стран, которые отказались от высылки российских дипломатов. Но вмешательство в македонский вопрос - это уж слишком. Москва - напоминают источники издания в правительстве - конечно, друг. Но есть вещи подороже.

Возможность разрешить македонский вопрос и к обоюдному согласию сторон, и к удовольствию Вашингтона и Брюсселя, активно продвигающих соглашение - именно такая вещь. И то сказать - пора бы. Конфликт тянется с 1991 года, когда Македония вышла из состава СФРЮ и провозгласила независимость под названием "Македония". Что немедленно вызвало протест у Греции, в составе которой остается часть исторической области Македония (республика Северная Македония - часть этой области, которая волею исторических судеб оказалась разделена государственной границей). Греки не соглашаются с посягательством на "свой" топоним - как по историко-культурным соображениям, так и политическим, поскольку видят в этом возможность посягательства на собственный суверенитет. Конфликт долгое время имел вялотекущий характер - пока касался только двух стран. Но теперь стоит вопрос о возможном вхождении Бывшей югославской республики Македония (как ее официально именовали до сих пор) в ЕС и НАТО, а конфликт с Грецией оказывается препятствием. Судя по всему, последним.

Спор о словах издалека может показаться смешным. Но нам ли посмеиваться? И нам ли не знать, что можно сделать со словами. Возьмите, например, слово "Русь". И представьте себе фантастическую перспективу конфликта за это слово между Киевом и Москвой. Например, за право носить титул "патриарха всея Руси". Поскольку Русь - топоним, связанный с киевским периодом истории, и титуловать "патриархом всея Руси" следует патриарха Киевского. А не Московского. Представляете, какую высоту тона может приобрести дискуссия? И какой, возможно, смешной она будет выглядеть издалека

Долгие и напряженные споры между Грецией и Республикой Македония за "право на слово" недавно, наконец, увенчались компромиссом: и Греция, и Македония согласились на то, чтобы бывшая югославская республика называлась Республика Северная Македония, ее население - македонцами, а язык - македонским. Это решение уже ратифицировали парламенты обеих стран. Последний рубеж - референдум в Македонии.

В этом компромиссе нашлось место церковному вопросу. Македонская православная церковь в финальной стадии дискуссии о названии страны была взята "под крыло" Вселенским патриархом Варфоломеем. Опека над Македонской ПЦ - одной из непризнанных православных церквей с "раскольничьим" статусом - ранее оспаривали между собой Болгарская и Сербская православные церкви. Причем если Сербская, в лучших традициях имперской церкви, была настроена откровенно враждебно к македонским "раскольникам", то Болгарская к ним явно благоволила. И так, наверное, могло продолжаться долго - но переговоры между Македонией и Грецией перешли в эндшпиль, и церковь бывшей югославской республики оказалась "в пакете", соответственно, в руках Вселенского патриарха.

В этом была и политическая, и каноническая логика. Политическая заключалась в том, что основной политический конфликт - за использование топонима - разворачивался между Грецией и Македонией, а стало быть и с названием "Македонская церковь" нужно было что-то решать. Каноническая логика состоит в том, что Македонская ПЦ официально находится в расколе. Находящийся в ее духовной опеке народ целой страны оказался - после отлучения со стороны патриарха Сербского - "вне церковной ограды". Что само по себе каноническое безобразие. Кроме того, македонская церковь с 1967 года претендует на автокефалию. А вопрос автокефалии также находится в компетенции именно Вселенского патриарха.

В результате по договоренности с Грецией республика Македония сохранила за собой топоним (пускай и с уточнением). А вот церковь - нет. В коммюнике Священного Синода сказано, что Вселенский патриарх принимает на себя хлопоты по возвращению "раскольнической церкви Скопье" в "каноническое состояние", но под именем "Охридской архиепископии". Первой реакцией на решение Синода со стороны премьер-министра Зорана Заева, подписавшего перед этим ходатайство к Вселенскому патриарху о решении проблемы канонического статуса македонской церкви, было несогласие. Премьер указал на то, что ходатайство касалось канонического статуса церкви, а не ее названия.

Вскоре, впрочем, разговоры на эту тему затихли, а спустя совсем немного времени стороны объявили о том, что достигли соглашения: "Бывшая югославская республика Македония" может называть себя "Республикой Северная Македония". Отчего сложилось впечатление, что "Охридская архиепископия" вместо "Македонской ПЦ" стала одним из пунктов политического компромисса. Зато также есть основания полагать, что одним "переименованием" все не ограничится: Македонскую церковь - пардон, Охридскую архиепископию - ожидает еще и "возвращение в каноническое состояние". То есть почти наверняка - искомая каноническая автокефалия.

Но страсти на этом не утихли. Не успели высохнуть печати, как "прилетела ответка" - прямо со Святой горы Афон. Священный Кинот Святой горы счел нужным сообщить о своей "большой печали и скорби" в связи с тем, что греческое государство уступило топоним народу, который, по глубокому убеждению схимников, не имеет на него никакого права

"Разумеется, мы, христиане, должны всеми силами стремиться к единству всех православных, избавлению от расколов, достижению мира и всячески избегать создания очагов фанатизма и религиозной и этнической ненависти...", но даже во имя означенных "благих целей" компромисс в таком виде "недопустим". Даже более того - оскорбителен для "научной истины", "исторической реальности и памяти" а также "национальной совести греческого народа". "Как афонские монахи и хранители исторической, духовной и культурной традиции, которая насчитывает более тысячи лет, мы не можем согласиться с тем, что македонская идентичность уступается языку и народу, который не имеет отношения к древнему македонскому греческому диалекту и греческому происхождению древних македонцев", - отмечено в заявлении. Как можно уступать слово "Македония" людям, чей язык и происхождение демонстрируют принадлежность к славянам?! - вопрошают авторы. Приняв соглашение со Скопье, по мнению монахов, греческое государство предало "национальное сознание эллинизма".

Как для христианского документа в этом письме подозрительно часто мелькает слово "национальный". Наиболее интересно и примечательно то, что под этой "защитой эллинского достоинства", ставящей националистические лозунги выше христианских ценностей, подписались не только греческие монастыри. То, что Афон - кроме всего прочего, еще и политический клуб, и использует свое духовное влияние в политических целях, не секрет. Но тут он слишком откровенно "заголился", отчего у многих возникло ощущение неловкости.

Все это проливает особый свет на историю с высылкой дипломатов. Особенно на те строки, в которых источники в греческом правительстве говорят о "скоординированных действиях" со стороны Москвы, провоцирующей протест против македонского соглашения у греков, о прямом подкупе чиновников и священнослужителей и оказании влияния на Афон. В частности, при участии Императорского православного палестинского общества - организации, возглавляемой Сергеем Степашиным, которая почти не скрывает того, что осуществляет "гуманитарную политику" РФ.

Своим решением о высылке дипломатов и предупреждением Императорскому обществу Афины дают понять Москве, что дружба дружбой, но табачок врозь: в соглашении по Македонии заинтересованы более серьезные союзники (спонсоры) Греции - Вашингтон и Евросоюз. Подвести их Афины никак не могут.

Влияние голоса церкви - особенно Афона - на греков не стоит недооценивать. В Греции религиозная и национальная самоидентификация очень тесно переплетены. Тот, кто адресовал заявление Кинота национальным чувствам греков - их сокровенным эллинским чувствам - хорошо знал, что делает. Мы привыкли абсолютизировать российскую имперскость. Но вы только представьте себе, насколько сильнее и глубже укоренены подобные чувства у наследников славы Александра Македонского и величия императора Константина. Для них борьба за топоним "Македония" - это вопрос самоидентификации и единства-неделимости Эллинского мира, который (в отличие от "Русского") действительно был.

Попытки России сорвать соглашение по Македонии - не только дань любимой и эффективной стратегии "разделяй и властвуй". Вмешиваясь в македонский вопрос РФ рискует хорошими отношениями с Грецией. Но, видимо, игра стоит свеч. Если сейчас удастся разрушить шаткое соглашение, это окажется не только удачным реверансом в сторону сербских союзников. Это поставит под удар авторитет Вселенского патриарха, который демонстративно "перетянул" на себя вопрос о статусе Охридской архиепископии. Если все сорвется, окажется, что Вселенский патриарх не в состоянии решать серьезные канонические проблемы и даже просто выполнять принятые на себя обязательства. Не говоря уже о том, что это еще больше обострит и без того непростые отношения Фанара (как и Афин) с Афоном. На чем Москве нередко удавалось неплохо сыграть.

Подрыв авторитета Вселенского патриарха никогда не сходил с повестки дня Москвы. А сейчас еще и ставки как никогда высоки. Срыв компромисса по Македонии - и, соответственно, по Охридской епархии - ценен не только сам по себе, как подрывающий авторитет Фанара. Патриарх Варфоломей сам объединил судьбы македонской и украинской церквей в одну "проблему". Если вырвать у него из рук одну, то, возможно, и вторую удастся затормозить. Но если вопрос о возвращении автокефалии Охридской епархии будет решен, это может стать "разминкой" перед подходом к вопросу об автокефалии украинской церкви.

Из истории Македонии и ее церкви мы можем вынести не только надежду, но и полезный урок. "Македонский вопрос" тянулся без малого тридцать лет. Но когда он действительно "созрел", его решительно разрубили

Судьба Охридской архиепископии оказалась прочно связана с политическими успехами Македонии: в тот момент, когда заинтересованность в этой стране - и со стороны ЕС, и со стороны НАТО, и со стороны Вашингтона - стала достаточно высокой, в Греции откуда ни возьмись нашлась политическая воля к компромиссу, а у Вселенского патриарха - к разрешению канонических проблем македонской церкви. Эта воля оказалась настолько сильна, что даже по "длинной руке Москвы" - конечно, "теплой" и "дружественной" - решились слегка шлепнуть. Успех политического проекта оказывается непосредственной предпосылкой для успеха церковного проекта.

СПРАВКА

Охридская архиепископия (именно под таким названием) имела статус автокефальной православной церкви на протяжении семи веков - с 1019 по 1767 г.г.. Ее оспаривали между собой Византия и Болгария, кроме того, от нее "отпочковалась" Печьская архиепископия, из которой со временем выросла Сербская православная церковь - сюжет, придающий "македонскому вопросу" дополнительное сходство с "украинским". История Охридской автокефалии прерывается в XVIII веке, когда турецкий султан передал власть над Охридской архиепископией Константинопольскому патриарху.

В дальнейшем былая духовная слава Охрида стала залогом возрождения Болгарской православной церкви. А когда после Второй мировой войны территория Македонии окончательно вошла в состав Югославии и Охридская архиепархия была поглощена Сербской православной церковью, движение за возрождение Охридской автокефалии не угасло. При поддержке македонских федеральных властей в 1967 году Македонская православная церковь (в тот момент имевшая статус автономной в составе Сербской ПЦ) объявила о своей полной самостоятельности. В дальнейшем отношения между Сербской "церковью-матерью" (хотя на самом деле - "дочерью") и Македонской церковью демонстрируют немало схожего с украино-российской церковной ситуацией последних двадцати лет.