В лондонском Сити растет число женщин, готовых разными способами, в том числе и в суде, противостоять половой дискриминации, процветающей, по их мнению, в финансовом секторе британской экономики, сообщает агентство Bloomberg.

Если в 2000 финансовом году жалобы на "несправедливость" и "сексизм" руководства подали 4926 женщин, работающих в британской сфере финансовых услуг, то в прошлом - 8128. Занятые в этой отрасли женщины зарабатывают сегодня в среднем 12.34 фунта стерлингов в час - на 46% меньше, чем мужчины. Между тем, в масштабах всей британской экономики эта диспропорция составляет 19%. В первую очередь, это связано с тем, что они занимают в основном низкооплачиваемые должности: только 4% генеральных директоров в Сити - женщины. Однако растет и число жалоб на неравную оплату одинакового труда. Три года назад их было 2391, в этом году - 3077, на 29% больше. Рост числа исков начался в 2001 году, когда в Великобритании вступила в действие директива Евросоюза, перекладывающая бремя доказательств с истца на ответчика.

По словам женщин, угроза судебных преследований помогла избавиться от самых возмутительных обычаев лондонского Сити, которые были широко распространены здесь еще в 1980 - е - 1990 - е годы. По воспоминаниям служащей местного подразделения одного из американских инвестиционных банков, 15 лет назад здесь можно было увидеть стриптизершу, кружившуюся по торговой площадке по случаю чьего - то дня рождения. Сити и сейчас остается мужским царством, где крики и ругань, разносящиеся над столами и мерцающими экранами, по - прежнему остаются частью повседневной работы. Трейдеры и банкиры и сегодня глазеют на стриптизерш - но теперь они дожидаются для этого окончания рабочего дня. Как заявил на одном из судебных разбирательств менеджер компании Cantor Fitzgerald Ксавье Алкан, "в четверг вечером вы можете увидеть восемьдесят процентов рынка в стриптиз - клубе Spearmint Rhino".

Вместе с ростом числа жалоб увеличиваются и суммы выплат, призванных компенсировать нанесенный ущерб. Крупнейшей из известных компенсаций стали 1.4 млн фунтов ($2.3 млн), выплаченные компанией Schroder Securities своему аналитику Джулии Боуэр за несправедливое увольнение и половую дискриминацию: начальник Боуэр говорил о ней, что "у нее рак, она стала головной болью и к тому же теперь беременна". Боуэр подала свою жалобу в 1998 году. Размеры бонуса, присужденного ей в том году компанией, составили 25 тыс. фунтов, в то время как ее коллега Киран Мэхон, также старший аналитик, получил в 26 раз больше - 650 тыс. В ходе встречи, посвященной обсуждению ее претензий, руководство компании увеличило бонус до 50 тыс. фунтов и посоветовало ей развивать "навыки выстраивания отношений", поскольку ее начальник Майкл Грошо сказал о ней, что она не командный игрок. В октябре 1999 - го Боуэр уволилась, заявив, что стала жертвой кампании по ее выдавливанию из фирмы.

Приняв решение в пользу Боуэр, третейский суд по трудовым спорам осудил "сексистскую атмосферу корпоративных забав, включающую приглашение клиентов в места, где находятся полуодетые женщины". Кроме того, в постановлении была раскритикована непрозрачность процедуры вознаграждений тружеников Сити. Кроме неясности критериев оплаты теперь не одобряется и утаивание ее размеров: в этом году в Великобритании вступил в силу закон, дающий работникам право знать, сколько зарабатывают их коллеги.

Однако не всем повезло так, как Боуэр. Только 4% женщин выиграли свои дела в третейских судах. Даже те, кому это удалось, получили в прошлом году в среднем 8787 фунтов в возмещение ущерба, нанесенного им половой дискриминацией, и до 53 500 фунтов за необоснованные увольнения. Между тем расходы на ведение такой борьбы колеблются от 30 тыс. до нескольких сотен тысяч фунтов. Зачастую приходится проститься и с карьерой. Карина Колмэн продала дом, чтобы вести дело против своего бывшего работодателя - инвестиционного банка Landsdowne Capital, но пока так ничего и не добилась. Несмотря на это, она утверждает, что чувствует себя реабилитированной, поскольку вступила в борьбу не из - за денег. Однако на вопрос о том, оказалась ли бы она на переднем рубеже боев за права женщин, если бы знала, чем это закончится, она ответила "нет".