Поспешное введение евро может свести к нулю эффект от вступления стран Центральной и Восточной Европы в ЕС

Через 13 лет после падения Берлинской стены посткоммунистические страны Центральной и Восточной Европы стоят на пороге вступления в Евросоюз. Цена реформ была высока. Однако вся тяжелая подготовительная работа, проделанная этими государствами для вступления в ЕС, может быть сведена к нулю, если они слишком поспешно введут в обращение евро.

Даже среди самых скептически настроенных экспертов широко распространено мнение, что присоединение к зоне евро станет доказательством трансформации стран Центральной и Восточной Европы в государства с современной рыночной экономикой. Безусловно, в долгосрочном периоде чистые политические и экономические выгоды от введения единой валюты очевидны. Но временные сроки имеют большое значение. Сторонники быстрого введения евро полагают, что оно усилит и объединит реформы бюджета, финансов и рынка труда, одновременно послужив толчком для торговли и роста доходов. Однако убеждение, что введение евро может предшествовать серьезным институциональным реформам, не имеет серьезных оснований. Более того, оно основывается на опыте различных развивающихся рынков, чье сходство с посткоммунистическими экономиками весьма сомнительно. Наоборот, до настоящего времени введение евро предварительно требовало поддержания значительного уровня фискальной консолидации, надежной и независимой денежной политики, достаточно конкурентоспособных финансовых институтов и существования подвижного рынка труда.

Механизмы безболезненного введения евро в странах - кандидатах на вступление в ЕС

Дискуссия вокруг временных рамок и методов введения евро должна ответить на вопрос: какой фискальный режим - полная евроизация или плавающий курс - станет более эффективным с точки зрения снижения премиальных рисков в странах - кандидатах. Плавное сближение премиальных рисков (на инфляцию, валютный курс и, возможно, самое главное - на долговой дефолт) с рисками, установившимися в еврозоне, является необходимостью с целью смягчения возможных негативных влияний на финансовую систему. Контроль над данными рисками должен стать еще одним критерием для введения евро, в дополнение к уже определенным условиям по Маастрихтскому договору. С чисто технической точки зрения евроизация приведет к повышению инфляционных премиальных рисков (разница между средней краткосрочной процентной ставкой и уровнем инфляции, соотнесенная к уровню, установившемуся в еврозоне), что означает установление более низкой процентной ставки. Однако, вполне возможно, что такое развитие не будет оптимальным для переходных экономик, которые до сих пор переживают серьезные структурные изменения, сопровождающиеся значительной регуляцией цен и приливом капитала. Более того, прилив капитала в страны - кандидаты в ЕС усилится по мере того, как приблизится срок решения об их принятии в Евросоюз, что станет дополнительным фактором, усиливающим инфляцию. Кроме того, преждевременное введение евро и как следствие - установление низкой процентной ставки может привести к значительному разрыву между необоснованно низким официальным уровнем инфляционных премиальных рисков и рисками, которые установятся в результате независимой денежной политики с плавающим валютным курсом. Данный разрыв приведет к нестабильности притока и оттока капитала, а инвесторы будут избегать долгосрочных проектов в новой нестабильной части еврозоны.

В принципе, евроизация позволит новым членам ЕС избавиться от премиальных рисков на валютный курс. Но с практической точки зрения достичь этого может оказаться невозможным, если бремя долгов в американских долларах будет довлеть над кандидатами. В конце 1997 года доля долгов в долларах от общей внешней задолженности стран, стремящихся в Евросоюз, колебалась от 46% в Польше до 78% в Чехии. Вступление в еврозону может увеличить стоимость обслуживания внешнего долга в этих странах, таким образом усугубляя фискальное бремя, если евро останется слабее доллара (в сравнении с их национальными валютами). До сих пор эти расходы по обслуживанию долга компенсировались высокой внутренней процентной ставкой, что усиливало валюты центральноевропейских стран. Но если они поспешно введут евро, то в указанных государствах понизится процентная ставка, а риски по погашению внешнего долга повысятся. Кроме того, из - за преждевременной евроизации определенно увеличится число банкротств предприятий, поскольку хронически более слабые национальные компании и финансовые институты столкнутся с конкуренцией со стороны ЕС до того, как они смогут внести соответствующие изменения в корпоративное управление и повысить свою эффективность.

Принимая во внимание чистую стоимость введения евро в краткосрочном периоде, наиболее оптимальной альтернативой представляется независимая валютная политика, основанная на прямом инфляционном таргетинге (DIT). Установление инфляционных рамок станет гарантией обязательств по снижению уровня инфляции и стабильности цен, по мере того как кандидаты на введение евро будут бороться с инфляционными факторами. Такая тактика поддержит кредитоспособность фискальной политики, дав возможность этим странам сократить инфляцию и премиальные риски на валютный курс. Однако данный режим может быть взят на вооружение лишь более крупными государствами с переходной экономикой, в которых хорошо работают финансовые рынки. В небольших странах, таких как государства Балтии, финансовая инфраструктура может быть недостаточно развитой, чтобы подавать нужные сигналы политикам, принимающим решения. Возможно, наиболее разумным выбором в этой ситуации является политика currency board, т. е. жесткой привязки национальной валюты к конвертируемой валюте другой страны.

С целью эффективного вхождения в единое денежное пространство политика DIT должна пройти две стадии. Первоначальные меры сосредоточиваются на снижении инфляции и введении жестких инфляционных рамок. После того как будет достигнут удовлетворительный уровень стабильности цен, кандидаты на присоединение к еврозоне могут вводить более свободный вариант инфляционных рамок, которые окажут воздействие и на стабильность валютного курса. Чехия, Польша и Венгрия уже предприняли шаги в этом направлении, ориентируясь на стабильный линейный уровень инфляции, сопоставимый с долгосрочными прогнозами инфляции для всей еврозоны. Однако руководителям финансовых институтов этих стран следует определять процентную ставку в зависимости от условных инфляционных ожиданий, а не основываясь на тренде, сформировавшемся в момент проведения активных мер по снижению темпов инфляции. Например, если бы в течение двух последних лет центральный банк Польши определял целевой уровень инфляции в зависимости от будущих ожиданий, он снизил бы процентную ставку (сокращая инфляционные премиальные риски) гораздо быстрее. Это смягчило бы последствия спада производства и болезненного роста безработицы, одновременно позволив банку избежать политического давления, которое он испытывает в последнее время.

Прямой инфляционный таргетинг является комплексной системой, следовательно осуществление этой меры возможно только при наличии высокого уровня прозрачности. Когда финансовые рынки и общество полностью поймут политические цели денежной политики, ее стратегию и тактику, инфляционные ожидания в частном секторе приблизятся к официальным прогнозам. Как и ожидается, инфляция в странах - кандидатах дойдет до уровня, установившегося в еврозоне, а финансовые рынки объявят кандидатов созревшими для полного введения евро.

Лучан Т. Орловски, ведущий польский экономист, профессор экономики в университете Sacred Heart, Project Syndicate, ноябрь 2002, специально для "&"