Киргизия "долгое время была претендентом на звание самой заштатной из бывших советских республик", но теперь за ее благосклонность борются ведущие мировые державы. Неожиданный дебют этой страны на международной арене, с точки зрения корреспондента The New York Times Клиффорда Дж.Леви, показывает, как под воздействием войны в Афганистане, борьбы за политическое влияние на постсоветском пространстве и погони за центральноазиатскими углеводородами меняются приоритеты сверхдержав.

Спрос на Киргизию объясняется не только ее географическим положением, но и тем, что здесь "относительно свободное" общество, а правительство "хоть и авторитарное, но в каком - то смысле менее авторитарное, чем у соседей", убежден Леви. Руководствуясь собственными насущными интересами в Киргизии, ни Россия, ни США не осуждают деспотичный стиль правления Курманбека Бакиева. На прошлой неделе Бакиев переизбрался на пост президента - как утверждают оппозиционеры, в результате подтасовки.

Бакиев отдает себе отчет в том, что его страна стала лакомым куском для крупнейших мировых игроков. В феврале, получив в Москве вспомоществования и кредитов на 2 млрд долларов, он пообещал свернуть американскую базу в Манасе - но, как потом оказалось, действовал по принципу "и нашим, и вашим". После повышения арендной платы за базу и формального переименования последней в "транзитный центр" (этот термин призван подчеркнуть временный статус объекта, считает Леви), американцам разрешили остаться в Киргизии.

Присутствие США в Манасе вызывает в Кремле сильное недовольство, поскольку Москва по праву бывшей метрополии претендует на господство в Киргизии и опасается, что США обоснуются здесь надолго. Недавно два крупных российских чиновника ездили в Бишкек договариваться о новой базе, а подконтрольные государству СМИ "распускают слухи, что база является перевалочным пунктом для контрабанды героина, проституток, детей и даже человеческих органов", пишет Леви. В то же время Россия не заинтересована в провале афганской компании США, так как это создаст еще один очаг напряженности на юге, добавляет корреспондент.

"У всех, у каждой из этих держав есть жизненно важные интересы в данном регионе. Дело не только в экономике. Речь идет еще и о стабильности", - полагает аналитик Совета внешней и оборонной политики Андрей Федоров. Эксперт по Центральной Азии Сергей Панарин расценивает стремление России господствовать в Киргизии больше как символический акт: "Это ностальгия по империи", - цитирует его NYT.