Вопрос: Уже третий год в Украине продолжается АТО. Отвечает ли этот формат тем вызовам и угрозам, которые существуют на востоке страны?

Ответ: Действительно, военные действия продолжаются на востоке нашей страны уже три года и переросли как по продолжительности, так и по масштабам формат АТО. В то же время нужно отметить, что антитеррористическая операция выполнила очень много важных задач. Именно в рамках АТО мы остановили агрессора, смогли провести президентские, парламентские и местные выборы, а также освободили значительную часть оккупированной территории Украины.

В то же время, пришло время перейти к новому формату защиты страны. В чем главная проблема? Действующее украинское законодательство предусматривает два основных случая, при которых разрешено боевое применение Вооруженных сил - это объявление войны и антитеррористической операции. Несмотря на распространенное мнение, согласно нашему законодательству, введение военного положения предполагает лишь наличие особенного правового режима в стране или в отдельных регионах, и не предоставляет автоматического права на использование ВСУ и других воинских формирований.

Наше законодательство формировалось на основе представлений ХХ столетия о классической войне и не учитывает необходимости противостоять гибридной войне, ведущейся сегодня РФ против Украины. Поэтому пришло время предложить новый формат, который позволит эффективно защитить Украину от гибридной агрессии РФ, а не втискивать масштабные проблемы, стоящие перед нами, в достаточно ограниченные рамки АТО.

Пришло время не просто признать оккупированными отдельные районы Донецкой и Луганской областей, но четко, на законодательном уровне, определить основы государственной политики по их освобождению. Необходима эффективная технология защиты страны, а для этого законодательно нужно предоставить президенту право применять Вооруженные силы и другие воинские формирования против гибридной агрессии со стороны РФ вне рамок АТО. Нужно создать постоянно действующий в зоне противостояния Оперативный штаб с широкими полномочиями для комплексного управления ВСУ, всеми силовыми структурами, а также военно-гражданскими администрациями. Именно этот Оперативный штаб должен определять формат функционирования всей силовой и гражданской инфраструктуры в зоне военного противостояния.

Такой подход не перечеркивает, а наоборот только усилит фундамент Минских соглашений, поскольку их реализация невозможна без решения вопросов безопасности и освобождения оккупированной украинской территории.

Учитывая важность этой проблематики, она требует обсуждения в профессиональной экспертной среде. Уточненный законопроект "О государственной политике восстановления суверенитета Украины над временно оккупированными территориями Донецкой и Луганской областей", а, короче говоря, закон о деоккупации Донбасса будет представлен президенту, после чего, надеюсь, он оперативно будет внесен в Верховную Раду.

Вопрос: Расскажите немного больше об Оперативном штабе. При ком он будет создан и какие у него будут полномочия?

Ответ: Это один из механизмов военного и гражданского управления в зоне военного конфликта. Согласно законопроекту, такой Штаб создается указом президента и ему будут предоставлены самые широкие полномочия для реализации задач обороны и освобождения оккупированных территорий, подчинены все армейские и силовые структуры, военно-гражданские администрации. То есть должна быть одна жесткая вертикаль, которая при необходимости обеспечит и функционирование в этих областях режима военного положения. Но главное, - создается правовой механизм эффективного использования Вооруженных сил для защиты страны от российской агрессии в условиях гибридной войны, развязанной против Украины.

Вопрос: А изменения в бюджет нужно будет вносить в связи с принятием этого законопроекта?

Ответ: Независимо от принятия этого закона, оборонный бюджет страны требует серьезной коррекции. Соответствующие предложения уже находятся на рассмотрении Кабмина.

Вопрос: Когда Вы ожидаете принятия такого законопроекта?

Ответ: Я считаю, что у нас не так много времени для принятия соответствующих решений. Надеюсь, что уже на этой неделе состоится экспертное обсуждение и после внесения президентом этого законопроекта в парламент, депутаты не будут тянуть с позитивным голосованием.

Главный акцент в этом законопроекте будет касаться именно задач государства, направленных на освобождение оккупированных территорий. То есть мы не просто констатируем факт российской оккупации, а на законодательном уровне определяем комплекс силовых и дипломатических шагов, которые должны обеспечить освобождение оккупированных территорий.

Вопрос: Вы уже сказали, что такая инициатива не противоречит Минским соглашениям в секторе безопасности. А если говорить о политических пунктах?

Ответ: Я не вижу здесь никаких противоречий. Ведь в чем заключается шулерская игра РФ? Они из Минских соглашений выдергивают те пункты, которые их интересуют. То есть без прекращения огня, без освобождения территории, без вывода российских войск, без восстановления контроля над границей, давайте проведем выборы. Это абсурдная формула и она реально противоречит Минским соглашениям. Без выполнения первых пунктов соглашения, а они как раз и касаются безопасности, невозможно идти дальше. Эта последовательность должна быть соблюдена.

В апреле 2014 года, чтобы защитить страну и при этом не сорвать президентские выборы, я принял решение о начале АТО. Тогда никто не думал, что это может продолжаться так долго. Более трех лет против нашей страны ведется война и каждый день мы теряем наших воинов, каждый день – кровь, боль, страдания. Ни по масштабам, ни по срокам эту войну нельзя продолжать называть локальной антитеррористической операцией.

Вопрос: И юридически АТО будет завершена?

Ответ: Да. Как только будет принят этот закон, расширяющий правовое поле, и предоставляющий полномочия, необходимые для защиты страны, не ограниченные рамками закона "О борьбе с терроризмом", АТО в нынешнем своем формате будет завершена.

Вопрос: В случае принятия этого закона, возможно ли провести местные выборы на Донбассе?

Ответ: После освобождения всей территории Донбасса от российских оккупантов, не будет никаких препятствий для проведения местных выборов, согласно Минских соглашений.

Вопрос: Какая сегодня ситуация в зоне АТО?

Ответ: Как раз ситуация в зоне АТО и побуждает нас безотлагательно принимать решения, которые мы с вами обсуждали в начале разговора. Ведь только на протяжении последних месяцев несколько раз объявлялось прекращение огня, которое не соблюдалось агрессором даже в течение суток. Российские гибридные войска делают все, чтобы отбить любое желание говорить о каких-то мирных форматах деоккупации. Они ежедневно ведут огонь из всех запрещенных Минскими соглашениями видов оружия. При этом мы несем потери не только среди военных, но и среди мирного населения. Осуществляются постоянные попытки сломать украинскую оборону. С российской территории идет непрерывная переброска оружия, боеприпасов, военной техники, кадровых военных и наемников. И главное, что нас очень беспокоит, это быстрое наращивание мощной группировки вооруженных сил РФ вдоль всей нашей границы. Эти многотысячные штурмовые подразделения в любой момент могут подключиться к ведению боевых действий против украинской армии. Мы должны все это учитывать и быть готовыми к этому.

Вопрос: О каком участке границы Вы сейчас говорите?

Ответ: Это участки границы с Белгородской, Воронежской и Ростовской областями, то есть все наши северные и восточные рубежи. От Азовского моря до границы с Беларусью создана мощная военная инфраструктура. Кроме того, идет подготовка масштабных военных учений "Запад 2017", которые Кремль планирует провести в начале сентября. Учения будут проходить, в том числе, и на территории Беларуси с использованием авиации, бронетанковой техники, артиллерии, сил спецопераций. Таким образом будет обеспечена огромная концентрация войск, нависающая над западной частью Украины, что создает для нас очень серьезную опасность.

Вопрос: То есть Вы не исключаете прямого вторжения на территорию Украины?

Ответ: После февраля 2014 года мы не можем исключать любые вероломные действия России. Та подготовка, которую проводит Россия, ее милитаризация, расширение ВПК, увеличение военных расходов даже в условиях экономических проблем – все это говорит о том, что Путин не готовится к мирному формату решения тех проблем, которые он сам создал.

Вопрос: Рассматривает ли СНБО на сегодняшний день возможность отмены решения о блокаде перевозки грузов через линию разграничения?

Ответ: Что касается блокады, то здесь есть плюс в том, что вместе с ней прекратились большие потоки контрабанды, которые под видом разрешенных товаров перебрасывались через линию разграничения.

Об экономической реинтеграции можно говорить только в случае прекращения военной конфронтации, возобновления юрисдикции Украины на всей территории Донбасса и возвращения всех захваченных предприятий и ресурсов. Для меня очевидно, что только полная деоккупация Донбасса создаст условия для нормализации социально-экономической ситуации в регионе.

Вопрос: Вы лично верите, что эти предприятия могут быть возвращены Украине?

Ответ: Я считаю, что Украине должны быть возвращены не только эти предприятия, но и вся оккупированная территория.

Вопрос: Как Вы относитесь к призывам, которые в последнее время звучат, относительно прекращения любого экономического сотрудничества с РФ?

Ответ: В этом вопросе мы должны исходить не из политической конъюнктуры и желания политсил привлечь к себе внимание, а исключительно из военных и экономических интересов нашего государства. Сегодня тот ограниченный список товаров, который ввозится из РФ, необходим нам для решения экономических и военно-технических вопросов. На протяжении последних лет мы системно снижаем российский импорт. Но полностью отказаться от российских энергоресурсов, в частности, ядерного топлива, к примеру, резко не можем. Это вопрос не одного дня. При этом сокращение зависимости страны от российского импорта – вопрос нашей безопасности. Но это должен быть управляемый процесс, а не политические игрища.

Вопрос: Если будут попытки устроить блокаду транспортных сообщений со стороны отдельных политсил, как государство будет реагировать?

Ответ: Анархия, беспорядок и произвол являются угрозой для безопасности нашей страны и работают на интересы агрессора. Государство должно обеспечивать свою безопасность, в том числе, и силовыми методами, жестко реагируя на любые попытки дестабилизировать ситуацию в стране.

Вопрос: Известно, что Вы были одним из инициаторов решения о запрете в Украине ряда российских сайтов и соцсетей. Как Вы реагируете на критику некоторых международных организаций и экспертов по поводу нарушения свободы слова и прав человека?

Ответ: Наши решения не связаны с ограничением свободы слова и нарушением прав человека. Наши решения исходят из интересов безопасности страны. И, к слову, наши партнеры из НАТО четко заявили, что речь идет исключительно об аспекте безопасности. Давайте говорить объективно: те же российские соцсети, и другие информресурсы стали оружием в информационной и кибернетической войне против нашей страны. СБУ четко раскрыла схемы, как с помощью тех же российских соцсетей формировалась российская агентура. Их использовали для распространения фейковой и деструктивной информации, подстрекательства к беспорядкам и т.д. Добавьте к этому кибершпионаж, распространение компьютерных вирусов, сбор и анализ информации, связанной с персональными данными тех людей, которые пользовались этими информационными ресурсами…

Вопрос: Почему решение было принято только сейчас?

Ответ: Мы действовали на основе серьезной аналитической работы, которая была проведена СБУ. Когда было собрано достаточное количество фактажа и доказательств преступной деятельности, которая направлена против информационной и кибернетической безопасности нашего государства, было принято соответствующее решение СНБО.

Вопрос: Насколько на сегодняшний день защищена Украина от хакерских атак?

Ответ: Конечно, сегодня мы не можем говорить о полной защищенности, но мы все делаем для того, чтобы сделать эту защиту надежной. Для того, чтобы остановить киберагрессию, нам нужно не только четкое понимание стоящих перед нами проблем, но и достаточно серьезные ресурсы. Кроме того, необходимо внести изменения в законодательное поле, которое не обеспечивает правовые механизмы защиты общества и государства в условиях быстроразвивающихся информационных технологий. К примеру, во время реализации упомянутого вами решения СНБО, мы столкнулись с серьезными как техническими, так и правовыми проблемами. Некоторым провайдерам понадобился целый месяц для технического обеспечения реализации решения. При этом существует и достаточное количество IT-схем для уклонения от его выполнения. Эти технологи используются, как киберпреступниками, так и обычными уголовниками, торгующими наркотиками, или распространяющими детскую порнографию.

Для противодействия преступным технологиям нужны также технологические решения, требующие мобилизации серьезных финансовых ресурсов.

При этом, в случае киберагрессии, блокирование отдельных интернет-ресурсов должно происходить в считанные минуты, а не в течение месяца или даже суток.

Поэтому, с одной стороны, мы должны четко сформировать правовые позиции, а с другой – нам нужны новейшие технологии, чтобы защитить страну от информационной агрессии и киберпреступности.

Вопрос: Ведем ли мы переговоры с НАТО по сотрудничеству в сфере кибербезопасности?

Ответ: Да, мы проводим такие переговоры, ведь это проблема не только Украины. Всем известна информация о том, как происходят попытки кибервмешательства в избирательные процессы в западных странах, как используются информационные технологии для компрометации политических деятелей и политсил. Кибернетическая и информационная агрессия – это общая проблема для многих стран. И в этом вопросе, конечно же, есть взаимодействие. Пока на теоретическом уровне, но мы хотим, чтобы оно переходило и в практическую плоскость.

Вопрос: Верховная Рада приняла решение о возобновлении курса на членство Украины в НАТО. На Ваш взгляд, сколько времени этот процесс может занять, и нужен ли референдум о членстве в НАТО?

Ответ: Во-первых, я убежден, если бы сейчас был объявлен референдум, то большинство украинцев поддержали бы наше вступление в НАТО. За последние три года позиция украинцев в этом вопросе существенным образом изменилась. Большинство наших граждан понимает, что нужна надежная система коллективной безопасности как для Европы, так и для всего мира. И НАТО – это один из реальных инструментов ее обеспечения.

Во-вторых, вступление Украины в НАТО зависит не только от Украины, но и от позиции наших партнеров – членов Альянса. Это достаточно сложный процесс. С одной стороны, нам нужны ресурсы и время, чтобы перевести весь сектор безопасности и обороны на стандарты НАТО. С другой стороны, Украина – это государство, которое несет на себе всю нагрузку российской агрессии и среди наших союзников немного желающих разделить с нами эту проблему.

Вопрос: А сколько времени может занять процесс вступления?

Ответ: Дело в том, что решения некоторых задач требуют год, других – несколько лет. Но я еще раз возвращаюсь к тому, что говорил раньше: сроки зависят не только от Украины. Поверьте мне, даже когда мы отчитаемся, что все, начиная от оружия, связи и, заканчивая организационной структурой и системой управления, отвечает натовским стандартам, не факт, что под овации будет проголосовано решение относительно членства Украины. Это сложный вопрос, затрагивающий интересы многих государств, и конечно же, в первую очередь, этому активно будет противодействовать Россия. Вспомните ее истеричную реакцию на вступление в НАТО даже такой небольшой страны, как Черногория. А вступление Украины в НАТО для РФ, - это как электрический стул для маньяка.

Вопрос: Будем ли мы просить предоставление ПДЧ, в котором НАТО отказало Украине в 2008 году?

Ответ: У меня немного иной взгляд на этот процесс. Я убежден, что при укреплении нашей обороны, при наращивании военно-промышленного потенциала нашего государства и росте профессионализма и боеспособности наших Вооруженных сил, все больше и больше стран НАТО будут заинтересованы в том, чтобы Украина могла защитить и их. Я убежден, что не наши просьбы, а наша позиция и наша сила должны быть главными аргументами при принятии решения о присоединении Украины к НАТО.

Вопрос: Как проходят переговоры с западными партнерами о предоставлении Украине летального оружия? Прогресс есть?

Ответ: Прогресс есть, а оружия нет. Вот в чем проблема, к сожалению…

Вопрос: Но уже в бюджетном предложении США есть упоминание о предоставлении Украине летального оружия…

Ответ: Решений принималось много, но пока я не могу говорить о каких-то практических шагах. Понимаете, нам нужна не просто винтовка М-16, нас больше интересуют современные технологии производства высокоточного летального оружия, которые позволят быстро поднять на новый уровень качество вооружения нашей армии. Например, та же ракетная техника. Сегодня все элементы выпускаемых нами ракет мы вынуждены производить самостоятельно. Но некоторые комплектующие более высокого качества есть у наших американских или европейских партнеров. Кооперация в этом вопросе позволила бы нам поднять на более высокий уровень производство эффективного летального оружия. Аналогичная ситуация с производством бронетанковой техники или военно-транспортных самолетов.

С другой стороны, я надеюсь, что Верховная Рада поддержит решение относительно участия наших стратегических партнеров стран-членов НАТО в приватизационных и в инвестиционных проектах в оборонно-промышленном комплексе Украины. Мы заинтересованы, как в создании новых производств, так и в инвестировании в ведущие предприятия нашего оборонпрома.

Вопрос: То есть Вы предлагаете снять запрет на приватизацию предприятий ВПК?

Ответ: Без привлечения крупных инвестиций и новых технологий в наш оборонно-промышленный комплекс мы не сможем надежно защитить страну и выдержать конкуренцию на международных рынках вооружений. Все ограничения в этом вопросе не работают на безопасность страны и должны быть сняты.

Вопрос: Какие Ваши ожидания по поводу введения визового режима для граждан РФ? Насколько реально, что парламент проголосует за это решение?

Ответ: Я считаю, когда Европа открывает для нас дверь в виде получения безвизового режима, мы должны сделать так, чтобы в эту дверь не полезли носители антиевропейской агрессивной идеологии "русского мира", террористы, диверсанты, провокаторы, преступники и т.д. Да и себя, в первую очередь, мы должны защитить от этой опасной инфекции. И здесь нужна комплексная работа, а не только визовый режим.

Я не понимаю аргументов противников визового режима. Но пока продолжается дискуссия на эту тему, мы не должны терять время, а сделать то, что в наших силах. К примеру, мы должны пускать граждан России только по международным биометрическим паспортам. У большинства россиян их нет – это их проблемы. При этом, в обязательном порядке, необходимо с каждого въезжающего из РФ снимать отпечатки пальцев рук, сканировать сетчатку глаз, если есть рога, копыта и хвост – фиксировать и это. Мы должны поставить надежный заслон, защищающий страну от проникновения вражеской агентуры, террористов, сепаратистов и прочей…

Вопрос: Но все мы понимаем, если такие меры будут приняты Украиной, то они будут введены и Россией в отношении украинцев…

Ответ: Россия на протяжении последних нескольких лет чрезвычайно изощренно издевается над теми украинцами, которые вынуждены жить и работать в РФ. Это и система обязательной регистрации, активная вербовка наших граждан, использование их для организации провокаций, и в уголовных схемах... В этом ряду введение виз – не самое страшное испытание.

Но главная наша проблема в том, что многие украинцы вынуждены искать работу за границей, даже в такой стране, как РФ. Изменить эту ситуацию, обеспечив динамическое развитие экономики, создав новые рабочие места с достойной зарплатой – должно быть нашим приоритетом, основой безопасности нашей страны. Когда мы добьемся, чтобы у украинцев была перспективная и высокооплачиваемая работа в Украине, то поверьте мне, все, кто сейчас против введения виз с РФ, будут требовать не только визового режима, но и постройки ограждения на границе, посерьезнее чем Великая китайская стена.

Вопрос: Какие Ваши ожидания по поводу конфискации средств команды В.Януковича? В этих условиях есть ли еще необходимость принимать в Раде закон о спецконфискации?

Ответ: Вы знаете, зашевелились те, кто украл эти средства у нашего народа. Решительные действия в этом вопросе стали для них полной неожиданностью. Они вложили много денег в парламентских коррупционеров, которые в течение 2-х лет блокировали принятие закона "О спецконфискации". Они надеялись, что без этого Украина не сможет вернуть украденные у нее ресурсы.

Но Генпрокуратура без лишнего пиара очень системно сработала, и уже получила результат – средства зачислены на счета Госказначейства.

У них был шок. Сейчас они нанимают дорогих адвокатов, чтобы через суды вернуть награбленное. Ко мне в СНБО начали приходить письма от разных оффшорных компаний, но с одним и тем же текстом, суть которого: "верните наши миллиарды". Это еще одно свидетельство, что Украина на правильном пути и что за номинальными руководителями оффшорных структур стоит окружение Януковича. Как всегда, у них очень "интеллектуальный" подход, ведь все тексты этих обращений полностью идентичны и набраны на одном компьютере.

Что касается закона о спецконфискации, то безусловно, его нужно принять. Это существенно бы упростило процедуру конфискации и возвращения в бюджет украденных средств.

Я надеюсь, что это не последнее судебное решение и средства, украденные у украинского народа, будут возвращаться в украинский бюджет.