Что стоит за повышенным интересом международного сообщества к судьбам гонимых мусульман?

6 сентября на своей стороне границы с Бангладеш, в штате Ракхайн, Мьянма начала устанавливать минные поля. Двумя днями ранее появилось сообщение, что мьянманские власти заблокировали поставки гуманитарной помощи на север штата, где сейчас происходят кровопролитные столкновения между местными мусульманами-рохинджа и буддистами-бирманцами, поддерживаемыми правительственной армией. Этим власти в Нейпьидо показали, что видят решение затянувшегося на десятилетия этноконфессионального конфликта в вытеснении из региона мусульманского населения, которое они считают бенгальцами, незаконно переселенными на эти земли в позапрошлом веке британскими колонизаторами. А также сепаратистами и террористами, устроившими, например, резню 50 тысяч буддистов во время Второй мировой войны и до сих пор терроризирующими мирное население и правительственных силовиков (по версии властей именно их нападение на армейцев 25 августа и спровоцировало нынешнее обострение конфликта, уже унесшее жизни более 400 человек).

Рохинджа же считают себя потомками арабов, попавших в регион еще в шестнадцатом веке и поэтому требуют соблюдения своих гражданских и культурных прав, которое должно начинаться с предоставления им гражданства. В чем им отказывали и военная хунта, и гражданские правительства, называя рохинджа нелегальными мигрантами (ООН считает их наибольшей группой людей без гражданства в мире).

То есть, конфликту уже много десятилетий. И нынешний его виток по числу беженцев (около 30 тысяч) не превысил уровня 2012 года (120 тысяч), а тем более уровня 1978 года с его операцией "Король Дракон", ставшей причиной бегства из региона 400 тысяч рохинджа. Однако именно нынешние события стали причиной разворачивания в мировых СМИ небывалой ранее масштабной информкампании, которую вряд ли могут себе позволить бедные рохинджа (по другой версии - спонсированного арабскими монархиями выхода информационной кампании в защиту рохинджа за пределы арабоязычных СМИ, которые более-менее активно вели ее еще с 2014 года). И это, конечно же, вызвало ряд вопросов на предмет интересов внешних игроков в этом конфликте. Точно охарактеризованная президентом Франции Эммануэлем Макронон как распространитель "фальшивых новостей" и "пропаганды", "Russia Today" уже успела назвать не только информкампанию, но и сам конфликт плодом усилий империалистов, террористов и Сороса, стремящихся помешать росту влияния в Юго-Восточной Азии союзника России - Китая.

Оставим на совести пропагандистов выдвижение против руководителей других стран тех обвинений, которые было бы логичней выдвинуть руководителям их собственной. Но о возможных последствиях для КНР от нового витка насилия в Мьянме - последнем весомом союзнике Пекина в регионе Юго-Восточной Азии - говорят многие. Большинство экспертов, конечно же, не обвиняет США в создании аналога ЛДНР в этой азиатской стране. А вот с тем, что страны Запада могут использовать последствия конфликта для давления на Китай, согласны.

Ведь постепенно открывающаяся миру после формального отхода от власти военной хунты Мьянма становится точкой соприкосновения геополитических интересов как минимум Китая, Индии, США, Франции, России и Саудовской Аравии вместе с рядом других арабских монархий. И это очень не нравится Пекину, ранее бывшему одним из немногих партнеров правящей в Нейпьидо хунты. Более того, сделавшего Мьянму одним из важных пунктов своей стратегии энергетической (и не только) безопасности, направленной на создание маршрутов поставок в Поднебесную ресурсов в обход Малакского пролива и Южно-Китайского моря.

Практическое воплощение этой стратегии проявилось в постройке нефте- и газопровода, которые ведут в юго-западную китайскую провинцию Юньнань именно из мьянманского штата Ракхайн. И разворачивание на его территории джихада против не выдуманных, а реальных убийств мусульман, с перемещением туда теснимых в Ираке и Сирии боевиков ИГИЛ безопасности поставок не поспособствует. А "качать" по этим трубопроводам Китай хочет не только добываемые в Мьянме углеводороды, но и импортируемые им из арабских и африканских стран.

Более того, обострение ситуации в Мьянме грозит и другим трубопроводам, подающим Китаю нефть и газ из Центральной Азии. Конечно же, руководители Казахстана, Туркменистана и Узбекистана, также, как и арабские шейхи, не перестанут продавать Поднебесной сырье из-за того, что она блокирует принятие в Совбезе ООН резолюции, осуждающей ситуацию в Мьянме. Но нефтепровод из Казахстана и газопровод из Туркменистана проходят по территории неспокойного Синьцзян-Уйгурского Автономного Района КНР. А его уйгурское мусульманское население также чувствует себя ущемленным китайскими властями и выражает свое недовольство терактами и массовыми волнениями, самые масштабные из которых случились в 2009 году (они закончились гибелью около 200 людей и 30 смертными приговорами).

Повтор тех событий может угрожать взрывами на трубопроводах как в Синьцзяне, так и в странах Центральной Азии, где по разным данным проживает от 90 до 300 тысяч уйгуров (хотя взрывы могут устроить и джихадисты из местных этносов, солидаризируясь с мусульманами Мьянмы). Опасность такого развития событий для Китая повышается из-за вовлеченности в конфликт Саудовской Аравии, финансирующей, по мнению ряда экспертов, "Армию спасения рохинджа Аракана" - организацию, названную властями Мьянмы главным виновником эскалации конфликта.

С другой стороны, можно допустить, что если не к эскалации конфликта, то к более широкому его освещению в мировых СМИ, "приложила руку" Индия через своего партнера Бангладеш, граничащего с неспокойным штатом Ракхайн (именно в него устремлены основные потоки беженцев и именно оттуда идет основная информация о событиях). Сделать она это могла, чтобы подтолкнуть Китай к отводу войск с плато Докалам, являющегося предметом территориального спора Китая с союзным Индии Бутаном.

Противостояние китайских и пришедших на помощь союзнику индийских солдат там длилось с начала лета и сопровождалось несколькими потасовками, к счастью, закончившимися без жертв. И 28 августа (через три дня после давшего новый виток эскалации конфликта в Мьянме нападения "Армии спасения рохинджа Аракана" на силовиков) стороны наконец-то договорились "разойтись по углам" (телевидение Поднебесной, правда, забыло упомянуть, что спорное плато покинули не только индийские войска, но и китайские).

Так что у индийского премьера не стало лишнего повода для отказа от участия в прошедшем 3-4 сентября в китайском Сямэне саммита БРИКС или для неприятного разговора с китайским лидером на его полях. Однако последний появился у специально приглашенного на саммит президента Египта Абделя Фаттаха ас-Сиси, который вполне мог поднять тему геноцида мусульман Мьянмы во время встречи с Си Цзиньпином.

Повышенный интерес мирового сообщества к судьбе рохинджа может также быть связан с попыткой надавить на союзный Мьянме Китай, но уже в вопросе северокорейской ракетно-ядерной программы. Ведь именно на КНР приходится сейчас 90% внешнеторгового товарооборота КНДР. И его резкое сокращение, особенно прекращение поставок в Северную Корею нефти, может, по мнению стран Запада, сделать Пхеньян посговорчивей. Хотя китайцы не устают доказывать обратное, и сами уже начинают побаиваться взращенного ими монстра, пообещавшего запустить ракеты в разных направлениях, если с Кимом-третьим что-то случится.

Однако есть и версия, противоположная вышеизложенным. Согласно ей, за начавшейся масштабной критикой правительства Мьянмы стоит как раз Китай, недовольный активным развитием отношений этой страны с Западом. Оно вылилось даже в два визита Барака Обамы (2011 и 2014 годы), воспринятых как поощрение за следование страны путем демократизации. А обвинения руководства страны в геноциде отбросят эти отношения на годы (если не десятилетия) назад. Здесь, к слову, стоит отметить, что немалое число видео- и фотоматериалов, якобы иллюстрирующих нынешние зверства мьянманских карателей, были признаны иррелевантными и относящимися к другим годам и локациям - причем даже на других континентах.

Все это дает повод предположить, что начавшийся вокруг Мьянмы шум - лишь часть геополитической игры со многими участниками, каждый из которых пытается получить как можно больше дивидендов. Судьба же гонимых мусульман не волнует совершенно никого из игроков, даже если они единоверцы преследуемых. Так же, как мало волновали в течение десятилетий преследования рохинджа, ставших помимо своей воли разменной монетой. Хотя определенный позитив из-за присутствия на первых полосах газет они все же могут получить. Он, конечно же, вряд ли будет способствовать достижению их основной цели - мирной жизни на земле, которую они считают своей. Но вот со сбором средств для их эвакуации в соседние страны станет, наверное, получше, также, как и с желанием соседей принять их - за те же деньги мировой общественности.