Инна Коваль, Маргарита Ормоцадзе, Ольга Левкович

Теневой сектор, составляющий, по разным методикам подсчета, от 35% до 70% экономики Украины, годами остается одной из ключевых проблем страны. Сегодня эта проблема отражается не только на материальном благополучии государства, но и на безопасности страны, населения, целых регионов. Forbes рассмотрел наиболее беспокойные регионы Украины с точки зрения неформального сектора, как фактора, влияющего не политическую и гражданскую нестабильность данных территорий.

В нашем материале мы акцентируем внимание на Одесской, Закарпатской и Черновицкой областях, в которых доминирует высокий уровень контрабанды, а также области с нелегальной добычей полезных ископаемых и природных ресурсов (янтарь в Ровенской области, лес - на Волыни и уголь - на Донбассе). Мы опросили экономистов, политиков, бизнесменов и чиновников из Украины и ЕС, и постарались разобраться можно ли как-то исправить приближающуюся к катастрофичной ситуацию с ролью неформального сектора.

Международный экономист и исследователь теневой экономики Эрнандо де Сото указывал, что главной тенденцией в развивающихся странах, преодолевающих высокую долю неформального сектора, является поведение граждан. Там люди осознанно могут «голосовать» за или против неформального сектора, попросту отказываясь работать на предприятиях из теневой экономики.

В условиях современной Украины у жителей некоторых регионов такого выбора - нет. В них, в зависимости от области, до 50% и более населения выживают за счет участия в теневом секторе.

Глава отдела информации представительства ЕС в Украине Юргис Вилчинскас рассказал Forbes, что одним из сценариев решения проблемы может быть реанимация государственных предприятий, которые занимаются ресурсами - тем же янтарем или лесом. «При этом необходимы равные условия для всех. Потому что если мы имеем разные уровни налогов или преференций для разного бизнеса, то выровнять ситуацию с бедными регионами не получится», - считает Вилчинскас.

С позиции современной «интеллектуальной экономики» , вопрос зависимости от государства нового поколения сокращается. Допустим, высокий спрос на ИТ-специалистов позволяет при желании за 6-12 месяцев овладеть программированием или знанием об ИТ на уровне, позволяющем работать младшим специалистом с официальным трудоустройством - было бы желание. Таким образом, отчасти вопрос депрессивности регионов, о которых мы говорим, является и результатом осознанного выбора их жителей.

«У человека должна быть альтернатива - возможность выбора, где работать и чем заниматься. Например, в приграничных районах люди, которые занимаются контрабандой, часто получают доход, сравнимый со стабильным квалифицированным рабочим местом», - говорит экс-губернатор Львовской области Василий Горбаль. По его словам, если у человека будет возможность получить стабильную и официальную работу, то он не будет заниматься контрабандой.

Руководитель Института экономических исследований и политических консультаций Игорь Бураковский также допускает, что речь может идти о создании специальных экономических режимов, легализации части теневых предприятий, реализации модели социального предпринимательства. «Плюс, необходимо понимание проблемы в условиях децентрализации. Потому что поведение людей рационально - все хотят получать стабильный и хороший доход. А на уровне госуправления можно только менять условия ведения бизнеса», - подчеркивает эксперт.

Сегодня в правительстве говорят, что разрабатывают и реализуют реформы, в которых декларируется усиление экономики, а также предполагается сокращение доли и влияния неформального сектора. Одновременно, в министерстве, ответственном за разработку налоговой реформы, не соотносят, к примеру, проблему копанок с самой теневой экономикой и советуют по этому вопросу обращаться в Минэкологии.

Заместитель министра финансов Украины Елена Макеева рассказала, что по результатам исследований ее министерства теневая экономика составляет более 42% - о чем говорят непосредственно участники рынков. Однако, по ее словам, люди идут в теневой сектор не из вынужденных причин, а потому что сами предпочитают работать неофициально.

Экс-советник президента Украины Леонида Кучмы Анатолий Гальчинский к неформальному сектору относит, в том числе, теневое производство алкоголя, теневое строительство и многие другие процессы. При этом, экономисты считают, что Украина уже находится на критической черте доминирования неформального сектора.

«Согласно моим оценкам, контрабанда - далеко не определяющая доминирующая сфера теневой экономики, которая по разным оценкам составляет в настоящее время около 60%. В условиях, когда теневые процессы превышают критический уровень в 35-40%, вся экономическая система превращается в серую, полулегальную массу. Ее детенизация требует системных решений, в основе которых должна лежать реанимация дееспособности государства. Мы говорим о вещах не менее серьезных, чем ситуация на Востоке страны», - считает Гальчинский.

Василий Горбаль в беседе с Forbes отметил, что одним из рецептов может стать возвращение СЭЗ. «Они были и на Западе Украины, и на Донбассе. Были льготы для горных территорий, в регионе Яворив Львовской области. Сейчас, в рамках обсуждения реформы по децентрализации, вопросы СЭЗ опять актуален. Потому что все дискуссии про технопарки и кластеры по своей сути являются переименованной идеей свободной экономической зоны», - говорит Горбаль.

Солнечный камень

В Ровенской области и части прилегающей к ней Житомирской, незаконная добыча янтаря особенно интенсивно началась 10 лет назад. Промышленности там практически нет. Долгое время люди выживали за счет сбора ягод и грибов, но с наступлением финансового кризиса 2008-2009 годов заготовительные конторы закрылись. Зато начался промышленный бум в Китае, и именно Поднебесная стала крупнейшим в мире потребителем янтаря, увеличив возможности для контрабанды украинского солнечного камня.

Люди целыми селами сбрасывались на покупку помп и промышленной техники для незаконной добычи, и кормились буквально с двух-трех приисков. Местная власть и силовики быстро поделили между собой районы браконьерской добычи и обеспечивали надежную «крышу» незаконным старателям.

Как бы кому-то не хотелось представить нынешнюю ситуацию в Ровенской области борьбой с контрабандой, но была всего-навсего предпринята попытка банальной смены «крыш». По информации Forbes об этом хорошо информировано руководство государства, а также определенный бизнес из Днепропетровска. Но была сделана определенная ошибка: приехавшие «робин гуды» начали отбирать технику и громить прииски прямо у селян-старателей. На помощь в поисках и конфискации техники были привлечены даже пограничники.

Десятки тысяч людей встали на защиту своего единственного источника пропитания с вилами и лопатами в руках. «Робин гудов» быстро выгнали с территорий, разгромили и подожгли пограничную часть, всю технику вернули. Местные силовики самоустранились от ситуации и заняли позицию наблюдателей. Министру Арсену Авакову даже пришлось вводить в регион Национальную гвардию. Сегодня идет отлов скупщиков и непосредственно крупных контрабандистов. Премьер Арсений Яценюк заявил, что готовит мораторий на добычу янтаря.

Но социально-экономическую ситуацию в регионе эти шаги никак не решают - у людей нет работы, и теперь не будет источника существования. Власть не желает дать людям возможность работать. Хотя во всем мире с незаконной добычей полезных ископаемых борются выдачей индивидуальных лицензий на разработку месторождений. А государство обеспечивает честную скупку добытого и следит, чтобы старатели не наносили существенный вред природе и рекультивировали после себя территории.

Но уже почти полтора года новая власть не может принять соответствующий закон. По данным собеседников Forbes за поддержку этого закона в профильном комитете парламента была запрошена сумма в $5 млн. Следующий раз закон может быть проголосован на ближайшей сессии ВР осенью. Шансы также возрастают накануне местных выборов.

Черное золото

Еще раньше в роли незаконных старателей оказались жители Донецкой и Луганской областей. С той лишь разницей, что копанки наносят вред не только окружающей среде, как при добыче янтаря, но и методично в огромных количествах забирают жизни бесправных шахтеров.

После более чем 100-летней разработки угольных месторождений Донбасса в регионе осталась масса заброшенных шахт. Добывать там новые миллионы тонн промышленным способом уже невозможно и экономически не выгодно. Зато, небольшие объемы угля с использованием ручного труда достать все еще можно. Такие небольшие объемы тоже востребованы в регионе, потому что почти 80% отопления в моно-городах и рабочих поселках обеспечивается за счет угля для индивидуальных печей и мини-котельных. Небольшие рабочие артели могли бы поставлять уголь для нескольких ближайших поселков или городков.

Вместо этого все копанки были взяты под контроль местным криминалитетом. Люди работали без страховок, без оборудования, без спасательных наборов. Когда в таких шахтах происходил завал, о людях просто забывали. Набиралась новая бригада, которая работала на новой копанке. Каждый день десятки грузовиков с сотнями тонн нигде не учтенного угля шли на официальные шахты. Этот уголь записывался как добытый на официально работающей шахте.

Сначала государство платило за него за счет выдачи шахте госдотаций. А потом различные фиктивные конторы продавали его, как свой собственный, на украинские ТЭС, теплоцентрали, котельные, и пересылали деньги в различные офшоры. Эта схема продолжает действовать и сегодня, особенно на оккупированных территориях. Возможно, поменялись чиновники-покровители, но хозяева таких компаний-перекупщиков остались те же.

Вопрос о легализации копанок и создании на их базе частных артелей рассматривался уже несколько лет. Это дало бы возможность хотя бы провести их регистрацию и обеспечить надзор со стороны контролирующих органов, чтобы сократить количество несчастных случаев. Люди получили бы хоть минимальную социальную защиту. Сократились бы и суммы госдотаций на уголь.

Но предыдущая власть вовсе не собиралась воплощать идею легализации в жизнь, не желая терять доходы. У нынешней же просто «не доходят руки», хотя программа по развитию региона, пусть даже пока оккупированного, и созданию рабочих мест, могла бы принести не мало пользы Украине.

Жемчужина у моря

Контрабанда на берегах Южной Пальмиры всегда была, есть и будет. Для этого Одесса и строилась изначально - как свободный город-порт, а контрабандист - легендарная личность, почти символ. Статус давно поменялся, а сакральная суть города осталась.

«В» и «из» Одессы, как и всех соседних портов в регионе, идет любой товар, какой можно себе представить. Но в последние годы произошла одна специализация, которая окончательно вывела Европу из себя - Одесский регион стал крупнейшей перевалочной базой тяжелых наркотиков - прежде всего, героина. Почти весь товар идет в Европу, потому что в самой Украине покупать его практически некому из-за дороговизны.

«Если в стране уровень черного и серого рынка достаточно высокий, то в Одессе он выше, чем в других регионах. Хотя бы потому, что здесь есть шесть портов. Также, причиной высокого уровня развития контрабанды является то, что регион Южной Бессарабии долгое время государством игнорировался, экономика пребывала в упадке, что подталкивало людей к альтернативным путям заработка», - говорит советник губернатора Одесской области Саша Боровик.

Промышленности в регионе почти нет. Развитием санаторно-курортной отрасли и прибрежной зоны никто не занимался, потому что достаточно было получать свой «откат» от наркотрафика и считать, что «жизнь удалась». Мечта любого жителя области - стать таможенником. К контролю наркотрафика подпускали только избранных, но и другие не бедствовали.

Второй по значимости сегмент контрабанды - китайский ширпотреб. Вовсе необязательно везти его тайком, зачастую просто занижается стоимость товара на таможне, за что таможенник получает свою «благодарность». Не зря именно в Одессе вырос крупнейший оптовый рынок ширпотреба - «7-й км» - более 110 гектаров. Основная масса жителей региона занимаются продажей и поставками товаров народного потребления по всей Украине.

Недавний рассказ СМИ замглавы ГФС Игоря Ликарчука о том, что он пришел на «7-й км» и увидел рынок закрытым, и это позволило ему заявить, что с контрабандой в Одессе покончено, вызвал у жителей города смех. Смеялись также и контрабандисты топлива. Объемы контрабанды, конечно, упали, но вовсе не из-за борьбы, а из-за снижения покупательной способности украинцев.

Сегодня у Одессы появился шанс дать новые рабочие места жителям региона, большая часть которого расположена на побережье Черного моря. Это мог бы стать один из самых лучших курортов Украины, даже с игровыми зонами и казино. Только власть должна помочь людям: провести туда достаточные электрические мощности, коммуникации, водопроводы, дороги, инфраструктуру. Выводы о потенциале можно уже делать, подводя первые итоги туристического сезона 2015. Но пока что план развития региона не представлен.

Советник губернатора Одесской области Саша Боровик рассказал Forbes, что сейчас команда Саакашвили пытается реализовывать в регионе ряд проектов для укрепления экономики: построить новые дороги и улучшить инфраструктуру, а также сделать так, чтобы номинальный налог, включающий коррупционную компоненту, был не выше реального.

Черные лесорубы

Волынь как пограничная область еще в начале 2000 годов прославилась незаконной легализацией иномарок, которые ввозились из-за границы. Тогда это масштабное явление назвали «волынским Клондайком». Но это оказалось не единственной возможностью нелегального заработка для местных. Иномарки со временем заменили на янтарь и лес.

Официально 30% волынской древесины продается за границу. А объем несанкционированной вырубки леса за первое полугодие составил 397 кубических метров.

По заявлению Всеукраинской ассоциации деревообрабатывающих предприятий (ВАДП), экспорт древесины за границу приносил чиновникам доход еще во времена Януковича. За три года его президентства была выстроена схема, по которой до 1/5 от суммы каждого экспортного контракта по древесине отправлялись чиновникам. По данным СМИ для этого при Государственном агентстве лесных ресурсов была создана структура под названием «Укрлесконсалтинг» - именно туда ехали заграничные покупатели любого из 350 украинских лесхозов, чтобы заплатить откаты. Такая ситуация продолжалась и после революции.

Как отметили в Ассоциации, с каждого кубометра леса выставлялись счета на оффшорные компании - это составляло 10-20% от суммы контракта. Иностранцы ехали, договаривались, получали древесину и платили откаты. Это были крупные суммы, потому что на то время очень много древесины начал покупать Китай.

«Массовый вывоз сырья в необработанном виде за пределы Украины привел к искусственному дефициту сырья на внутреннем рынке, а также неоправданному поднятию цен на аукционах по продаже древесины. Данная ситуация делает украинские деревообрабатывающие компании неконкурентоспособными на европейском и мировом рынках. Многие компании закрываются, люди теряют рабочие места, а государство недополучает в бюджет огромное количество налогов. А в это время дерево отправляется в Польшу, в Китай, в Турцию, куда угодно - только не дается украинским компаниям. При этом, цены на экспорт сейчас даже ниже, чем на внутреннем рынке», - заявляли в ВАДП.

Схема, по которой вырубается лес, отработана годами. Свои действия «предприниматели» объясняют санитарной чисткой леса. К примеру, можно получить разрешение на вырубку больных деревьев, а «собрать урожай» здоровых, или же несколько раз рубить лес, используя один и тот же лесорубочный билет. Выбираются лучшие деревья, так называемый «деловой лес». Далее эту древесину обычно списывают как обычные дрова и частные фирмы ее выкупают.

Лесные «киллеры» отбирают лучшую древесину и отправляют ее за границу. На экспорт в основном идет сосна и дуб.

Также Волынская область входит в тройку областей по незаконной добыче солнечного камня, вместе с Ровенской и Житомирской областями.

Запасы янтаря в волынских лесах достоверно пока неизвестны, но сейчас их называют «янтарным Клондайком». В целом в Западном Полесье можно отыскать свыше 200 оттенков закаменевшей смолы. На протяжении нескольких лет камни вывозятся в Европу.

Добывают янтарь в тех частях лесов, где дороги трудно проходимы, а в рядом находящихся селах никто не живет. О местах нелегальной добычи янтаря, в основном, знают только местные и считают, что особо распространяться об этом не нужно. Прежде всего, потому что на незаконных приисках работает практически все мужское население Волынской области.

Изначально все начиналось, как стихийных промысл и постепенно добыча стала подконтрольна криминалитету, у которого местные жители и начали работать. Но есть и места, где янтарь стихийно копают и обычные люди, которых еще не вытеснили «хозяева». Бандиты себе забрали самые выгодные участки, но держать под контролем все леса невозможно, поэтому часть достается и селянам.

Заработок очень не стабилен. В один день можно найти качественные камни и заработать 15 тысяч гривен, а можно и на протяжении нескольких дней копать и ничего не найти.

На сегодняшний день здешний лес очень похож на муравейник. Ямы, которые появляются из-за добычи янтаря, уничтожают ландшафт, деревья падают, а лес становится похож на песчаную пустыню. Между ямами, которые достигают 12 метров, с древесиной уже ничего невозможно сделать. В то, что добычу янтаря и вырубку леса могут урегулировать на государственном уровне, среди местных никто не верит.

«Метр границы»

Закарпатская и частично Черновицкая области, граничащие с Румынией, Венгрией, Словакией и Польшей, стали контрабандным регионом Украины - «на экспорт». Именно на Закарпатье долгое время действовал легендарный туннель, через который шли в Европу поставки сигарет и алкоголя, и который «в упор» не видели высокопоставленные чиновники из таможенной службы и силовых органов. Впрочем, через границу переправляют и беспилотники, их везут частными автомобилями, и несут в руках по два-три блока, и оставляют в «схованках» в «зеленке», а с той стороны товар забирают подельники.

Стоимость сигарет в Европе выше в 5-7 раз, чем в Украине, поэтому наша страна и стала одним из мировых лидеров по их контрабанде. А в 2011 году вообще была названа «чемпионом мира» по данному виду контрабанды по версии Всемирной таможенной организации. Табачные компании, владеющие заводами в Украине, могли бы сами экспортировать свою продукцию, но вместо этого теряют часть рынков из-за засилья контрабандных сигарет. Впрочем, не исключено, что они сами принимают в этом участие. Каким-то образом же формируются целые фуры с коробками сигарет без акцизных марок.

Июльские разборки в Мукачево со стрельбой из гранатометов были вызваны, в том числе, общей ситуацией с высокой долей населения, задействованного в теневой экономике. Если человек зарабатывает на жизнь контрабандой, его доходы во многом не связаны с ситуацией в стране, и его уровень привязанности к тому или иному государству очень низкий: важную роль играет только возможность зарабатывать в нелегальном секторе. Как сказал экс-губернатор Днепропетровской области Игорь Коломойский, «дайте мне метр границы, я такой мастер-класс устрою - закачаешься».

Пресс-секретарь «Правого сектора» на Закарпатье Галина Кундик рассказала Forbes, что в регионе «через одну семью есть люди, связанные с контрабандой тем или иным способом. Это может быть импорт, экспорт, мелкие или крупные объемы. Но однозначно зарабатывает на этом половина области». По словам Кундик, через границу проводят все возможные легальные и нелегальные группы товаров - от одежды и техники до наркотиков и оружия. «Более половины автомобилей на улице - со словацкими, чешскими, венгерскими номерами. Это авто или куплены по поручению, или перевезены незаконно», - говорит Кундик.

Причиной такого расцвета контрабанды является проблема с трудоустройством. «Есть те, кто работает за 1-2 тыс. гривен в месяц. А есть те, кто старается «крутиться» и всеми возможными путями выживать. Именно поэтому так много людей у нас связаны с теневым сектором», - объясняет Кундик.

Впрочем, без поддержки «заинтересованных лиц» с той стороны границы размеры контрабанды не были бы такими колоссальными. Лишь после конфликта «Правого сектора» с местными силовики начались задержания таможенников и налоговиков в Венгрии, Румынии и Словакии. Пока поток контрабанды значительно сократился. Надолго ли?